Исследование зрительного гнозиса

Методы исследования

Для поставленных в работе задач исследования зрительного предметного гнозиса мы использовали следующую систему проб:

• • Опознание реальных предметов.
• • Опознание реалистических изображений предметов.
• • Опознание действий, изображенных на картинке.
• • Понимание значений слов.
• • Понимание смысла сюжетных картин.
• • Представление образа предмета по его названию (рисунок).
• • Копирование изображений предметов.

Анализ нарушений предметного зрительного гнозиса

Обратимся к описанию проб и проанализируем их выполнение пациенткой Б.

Опознание реальных предметов

Вначале мы предъявили больной некоторые реалистические объекты из ее окружения. Чтобы полнее представить ход опознания предметов, мы приведем полученные в процессе восприятия развернутые ответы.

[Ваза с цветами]

• -Вот цветы, я смотрела и думала: все это как лепестки. Когда они чуть движутся, я ихузнаю. Это лепестки, цветы и листья. Все это по-разному отражается в движении и при дрожании. Цветы больше, а листья меньше. Вот большие цветы, вот листья. Эти цветы (лилии) больше, а это (розы) - мелкие. Цветы высокие и длинные, а в этих много лепестков и они плотно сложены и получается плотно сложенный цветок (бутон) и листья. Это розы? А эти высокие с большим цветком и листьями, здесь семь цветков (пересчитывает)?
• - Это лилии.
• -Я таких цветов не помню, не узнаю, но я помню их запах, очень сильный.

[Тарелка с фруктами]

- Это фрукты, по форме это скорее яблоки, чем груши, на груши они не похожи, у груши другие «попки», их четыре.

[Несколько луковиц на столе]

-Это овощи или фрукты, яблоки, нет, здесь кожица отходит. Это лук, не кожица называется, не помню, но это несколько луковиц. У лука это называется... не помню, но я припомню, что это такое.

[Косметичка с бутылочками лака для ногтей]

• -Я вижу такую форму- баночка и крышечка, их здесь несколько, и все они с разными горлышкамщ а внизу они как цветочки (бутылочки с лаком были разного цвета).
• - А где они находятся?
• -Похоже, что это такая корзиночка, и она раздваивается (молния у косметички была раскрыта).

[Ветки сирени]

-Я знаю, что это кустарник с очень хорошим запахом. Название улетучивается, а мне хочется вспомнить и зафиксировать. Очень неИсследование зрительного гнозиса четко. Кусты я знаю, веточка, а на ней много цветочков горсточкой, белая и сиреневая.

Известно, что восприятие предметов, лиц, цвета имеет непосредственное отношение к речи и, воспринимая определенный предмет, мы обозначаем его словом. Приведенные выше примеры позволяют нам увидеть некоторую последовательность «шагов» в узнавании предмета в процессе обработки зрительной информации. Анализ высказываний больной в ходе узнавания реальных предметов указывает на недостаточность полученной зрительной информации. В связи с этим обобщенный образа предмета она пыталась дополнить последовательным перечислением деталей, которые не складывались в конкретный образ. Рассматривая предмет, больная часто относила его к определенному классу объектов: это посуда, кустарник, фрукты, овощи, цветы и т.д. Затем она переходила к анализу деталей, к излишне подробному перечислению отдельных признаков изображения, сопоставляла части, пыталась найти и узнать конкретный образ.

Мы предположили, что предъявленные больной реальные предметы будут опознаваться ею легче, чем их изображения. Однако пациентка далеко не всегда узнавала реальные предметы, часто у нее не возникало никаких «перцептивных гипотез» или догадок. Разглядывая тот или иной предмет, она замечала: «Даже близко нет области для поиска».

Опознание изображений предметов

Неузнанными оставались, как правило, предметы, имевшие очень простую форму, практически без явных деталей. То же справедливо и для изображений предметов. Ниже представлена часть таких изображений. Они не вызывали у больной каких-либо предположений.

- Не знаю.

[Хлеб]

- Не знаю.

[Луна]

• - Не знаю.
• - Не знаю.
• - Не знаю.

- Не знаю.

[Транспортир]

- Совсем не вижу.

[Монета]

- Не вижу,

никуда не вписывается.

[Катушка]

Для узнавания такого рода предметов требуется скорее симультанное опознание, связанное преимущественно с правополушарными стратегиями обработки зрительной информации. Как правило, больная, рассматривая изображение, поясняет свои трудности узнавания: «Когда я смотрю на эти предметы, чаще всего здесь нет никаких зацепок. Если это огурец, как вы сказали, то я должна найти такую форму и потом связать это вместе».

В других случаях узнавание строилось на выделении отдельных фрагментов или фрагмента, которые не преобразовывались в целостный образ предмета с последующим узнаванием.

_ отверстие.

[Пила]

[Шуруп]

[Скрепка]

[Циркуль]

• - Что-то скрученное на нет.
• -Две плоскости

под углом друг к другу

• -Двойные острые палочки.
• - Подставка, еще подставка и дальше идет колонка, потом еще что-то.

[Подсвечник]

[Лампа]

- Ножка и крышечка.

[Колесо]

- Что-то разделено на части.

[Картошка]

• - Некая полость.
• - Крупная, длинная, круглая.

Мы видим, что предметы с ненасыщенной значимыми деталями формой опознаются с большим трудом, а их форма определяется как «некая полость, что-то круглое» и не соотносится с образом предмета, хранящимся в памяти. Ошибки такого рода можно объяснить нарушением преимущественно правополушарных стратегий целостного восприятия простых предметов без отчетливых значимых деталей, дающих подсказку в узнавании. Опознание предмета требовало анализа деталей, составляющих его конфигурацию с последующим объединением их в целостный образ и пониманием его значения. В этих случаях попытки опознать предмет или его изображение заканчивались чаще всего ошибками разного типа. Рассмотрим далее возможные варианты ответов и типы ошибок.

Перцептивные ошибки

Относительная близость зрительных перцептивных образов представляла для больной наибольшие сложности при опознании некоторых предметов, поскольку именно их различительные признаки являются опорой в процессе опознания и требуют сопоставления деталей, чтобы уйти от ложных впечатлений. У больной возникали оптические парагнозии, которые сама больная не замечала, так как близость образов предметов не могла помочь ей ответить на вопрос: «Чем эти предметы различаются?». Приведем ряд примеров.

- Пружинка, нитки.

[Ремень]

- В мячик играть, не помню, как они называются.

[Гитара]

[Телефон]

-Цифры от 1 до 10, а что это (показывает на трубку)? Не часы, весы.

- Сковорода.

[Сито]

- Стаканчик.

[Свеча]

-Круг.

[Замок]

[Лимон]

-Яблоко, помидор, арбуз.

- Комбинезон.

[Пингвин]

[Кактус]

-Ананас в перьях.

[Барабан]

[Верблюд]

[Ключ]

• - Кастрюля, а это что? (Палочки.)
• - Черепаха - большая спинка, нет, я его не узнаю. Животное сидит, но все признаки убрали.
• -Молоток, колун-топор.

[Груша]

• - Это яблоко или груша, да, вытянутая форма, это груша.
• - Огурцы. Вот вы

сказали слово «сосиски», и теперь я еще как-то могу от этого оттолкнуться. У меня сосисок и близко не было.

[Сосиски]

- Типа салфеток, что-то мягкое.

[Вата]

[Отвертка]

- На лопату не похожа, раскручивать может, отвертка.

- Ваза с чем-то.

[Глобус]

[Поросенок]

-Нет, не узнаю. Да, вот пятачок, нет, это хвост.

[Книга]

- Бы л бы стол, если бы были ножки.

- Шкаф.

[Телевизор]

[Крокодил]

- Змея, нет, здесь лапы, длинный хвост.

Животное, у меня нет образа, и я его вычисляю.

- Это дорога.

[Банан]

Поскольку предмет или его изображение не узнавались, в части случаев происходил развернутый последовательный анализ изоб ражения. Сама больная так описывала преодоление своих трудное тей в попытках узнать предмет: «Мой главный орган - щуп. Есть ка кая-mo память, это из опыта я воспринимаю».

Вербально-перцептивные ошибки

Ошибки этого типа отличаются от собственно перцептивных тем что результат опознания и предъявленный предмет схожи не толь ко в зрительном плане, но близки семантически, что проявляется в соответствующих заменах, как далеких, так и близких.

Неполнота выделенных признаков лишала предмет конкретное ти, а восприятие носило обобщенный характер, но иногда возника ла и категориальная отнесенность, и больная приходила к некото рому избыточно-обобщенному представлению о предмете, иногда относя его к правильной категории.

[Слон]

- Это большое животное.

[Клубника]

- Похоже на растение, это ягоды.

- Ближе к овощам.

[Тыква]

Рассматривая изображения предметов, больная замечала: «Предметы не имеют опознавательных признаков, или им не хватает объединяющих объектов». Отсутствие у больной достаточной входящей перцептивной информации затрудняло переработку и лишало возможности точного опознания предмета. После называния предмета обобщенным словом больная продолжала поиск, пытаясь уточнить результат на основе узнавания его индивидуальных отличительных признаков. Относительная сохранность левополушарных (аналитических) стратегий обработки зрительной информации позволяла в части случаев производить логическую реконструкцию изображения.

[Помидор]

[Цапля]

[Кувшин]

[Шорты]

[Овца]

• - Это плод, большой широкий, не арбуз, чуть приплюснутый. Может быть, яблоко, может, помидор.
• -Животное, это большая птица, две ноги, голова и длинный клюв, ходит в болоте. (Как ее называют?) Цапля.
• - Это посуда, но не чайник. Может быть кофейник, или это графин? Нет, я вижу - это кувшин.
• - Одежда, похожи на короткие брюки или бриджи, юбка, нет, шорты.
• - Это домашнее

животное, скорее всего. Не козел, не корова -мягкое по посадке, пушистая. Длинная шерсть - овца?

[Ботинки]

- Обувь, туфли, скорее ботинки, большие застежки.

Часто поиск существенных признаков для опознания предмета заканчивался ошибкой. В других случаях правильное выделение признаков не приводило к узнаванию изображения из-за фрагментарности восприятия, когда на основании детали больная дополнял его по догадке до целого предмета.

[Мышь]

[Ведро]

[Будильник]

[Заяц]

• - Это, безусловно, транспорт. Автобус, нет, троллейбус -вот его усы.
• -Хвостатое что-то, некто с хвостом, глаза, носик, лапки - кошечка?
• - Это ручка, ручка поднимается?

Не кастрюля?

- Вычисляю: плоское

и две стрелки, цифры? Они плохо видны, тогда это часы.

• - Большая птица, мощные ноги и пушистый хвост, большая шея -его у меня нет в голове.
• - Животное - большие ушки, маленький хвостик, длинные лапки. Не знаю.

Глава 3

Надо отметить, что опознание одного и того же предмета не было стабильным.

«Сегодня не увидела, а завтра узнала. Но это когда как, иногда достается, и я его вынула и как образ, и как название, и я понимаю что оно не стерлось и не обнулилось в моей памяти», - поясняет больная.

[Слон]

В одном случае:

- Это животное, большое, с такими мощными ногами, они бывают только у слона. А вот, значит, это хобот и бивни, это слон.

В другом случае в результате анализа выделенные признаки не ассоциировались с изображением слона:

-Это большое животное, сильное, на коротких лапах-бегемот носорог.

~ Пушистый хвост, совсем не помню, кто это мог бы быть?

[Белка]

В другом случае:

• - Небольшое животное, большой пушистый хвост - заяц, нет это белка.
• -Растение, четыре лепестка, два побольше,

v AJ И д^ва поменьше -

V 7 это бабочка.

[Бабочка]

Характерно, что сам процесс распознавания предмета носил длительный, развернутый характер. Можно думать, что аналитический способ являлся основным компенсаторным путем приспособления к изменившимся жизненным обстоятельствам.

-Плоский носик или клюв, водоплавающая птица, гусь? Он с изящной шеей -скорее это лебедь.

[Телевизор]

- Основание - стол, окно и две дуги и клавиатура. Не понимаю.

[Клубника]

- На длинной ножке, сочные такие. Не помню -недостаточно признаков, но вот вижу пупырышки такие - клубника?

[Пуговица]

- Раз четыре дырочки

и круглая - это пуговица.

-Хвостик, корень, красноватый, темнозеленые листья -не возникает.

[Морковь]

- Вот четыре ноги, уши, вымя - значит, это корова, а то я чуть не сказала «зайчик», это рога, а не ушки-раз вымя. Могла бы быть коза, но она меньше и морда у нее другая.

[Корова]

[Чайник]

- Я должна понять

и вспомнить, это что такое, это - носик? Ручка? Это чайник?

Интересно, что процесс распознавания образов, например животных, включал элементы действия, облегчался при изображении движения.

[Лошадь]

- Здесь передается движение, если предмет движется - я определяю его. По посадке, по осанке, твердо стоит на лапах -лошадь.

[Медведь]

- Судя по косолапости -это медведь.

[Волк]

- Оскалившийся, злобный.

[Лиса]

-Хвост пушистый, крадется, крадущаяся походка.

Для нас важно объяснение больной по поводу своих трудностей в восприятии, которое она дала с целью понять и преодолеть собственные ошибки: Первое время я видела все размытое, без всякой формы, и не плоское, и не круглое, ни объемное. Потом появилась форма, и я стала различать предметы как разные, но при этом я их не узнаю. Предметы я не узнаю и иногда не помню, как они называются. Внутри у меня половинчатая информация, мало у меня в голове осталось признаков - совокупность всех признаков дала бы мне узнавание. Я не помню, какой он, лев. Для рыбы не могу припомнить или придумать ее отличительных признаков. Скорее приходит название, чем внутренний образ. Если есть название-мне проще. Набором характерных признаков и своих собственных знаний о предмете я пытаюсь определить, что это. Сегодня -узнала, а завтра - не увидела, анализирую, и ничего не приходит в голову, и ни с чем не могу сопоставить. Нет частей, которые меня на что-то наталкивают. Я вижу предмет целиком, но не узнаю его. Тогда я пытаюсь расчленить его и узнать кусочки, чтобы возникла в памяти правильная конфигурация. Совокупность частей, которые на что-то наталкивают. Я раньше не расчленяла предметы.

Мы видим, что опознание предмета происходит путем сравне ния изображения предмета или его деталей с имеющимся оптико мнестическим образом. Наша больная в процессе анализа деталей опиралась на их припоминание, привлекала из памяти знания про шлого опыта. Характерно, что сам процесс распознавания носил развернутый характер. У больной выраженные дефекты зритель ного гнозиса определили вторичность нарушений номинативной функции речи. Известно, что слово обладает большей или меньшей образностью, и, в соответствии с теорией двойного кодирования А. Пайвио (Paivio, 1971), можно предположить, что вербальный код доступа к информации оказывался в части случаев более сохранным чем образный. Однако недостаточность зрительных представлений влияла на процесс припоминания называния предмета, затрудня ла выбор нужного слова из системы значений. Тогда при опознании предмета возникали вербальные замены, часть которых обладала достаточной семантической близостью значений объекта. Ниже приводим ошибки разного типа.

1. Близкие по значению

- Заколка, булавка.

[Скрепка]

- Серьги, кольцо.

[Браслет]

- Кресло, диван.

[Диван]

-Арбуз.

[Дыня]

- Пушка.

[Танк]

2. Перебор значений через отрицание

[Ананас]

- Не банан, не киви, не груша.

[Морковь]

• -Нередиска, не кабачок.
• 3. Называние от функции предмета
• - Не знаю, как называется, но этим берут что-то

~ Ею закручивают и откручивают.

[Отвертка]

~ Скреплять предметы.

[Прищепка]

- Можно все чистить или красить, щетка.

[Зубная щетка]

~ ^°^^метаем ~ ^веник?

[Метла]

Исследование зрительного гнозиса

4. Неполное узнавание предмета при правильном смысловом описании по типу своеобразного отчуждения зрительного образа и на

звания

[Жираф]

-Длинношее животное, сейчас зрительно у меня его нет, и я не помню названия.

[Павлин]

- Что-то возникает хвастающееся, хвост распушил, раскрыл.

-Инструмент, нет.

Будем анализировать: четыре лапы, хвост, плавает, я забыла, как он называется, те, которые плавают и жрут людей. Но я его не узнаю, не вижу-нет его у меня в голове.

[Крокодил]

[Кенгуру]

- Не вижу, кто это.

Я не узнаю его, но я помню, они вместе ездят.

[Велосипед]

- Не рождается процесс раскрутки колес, и я не знаю, с чем их связать.

- Это явный хищник, но почему-то он пушистый, не знаю.

- Я понять не могу, разве только это - раз имеется V-ЛМ] два горба - тогда это может быть верблюд, хотя я его не вижу.

[Верблюд]

Характер вербальных замен в нашем случае схож с вербальными парафазиями у части больных с акустико-мнестической афазией, возникающей при локализации очага в нижневисочно-затылочных отделах коры левого доминантного полушария, что ведет к нарушению «звукозрительных синтезов и связей между зрительными образами и их словесными обозначениями» (Лурия, 1969, с. 117). Слабость зрительных представлений проявлялась в нарушении выбора точного значения слова. У больных с афазией сомнения возникали в отношении названия предмета, а гностические трудности могли проявляться лишь в специальных направленных экспериментах. Однако ответы больной Б. отличались от ответов больных с афазией, у которых мы не наблюдали процесса рассматривания изображений, трудностей узнавания, зрительного анализа, предположений и рассуждений, что было характерно для нашей пациентки. Ее ответы после длительного активного рассматривания, исследования предмета всегда звучали с большим сомнением и в вопросительной форме. Можно предположить, что образный доступ оказался недостаточным для правильной актуализации изображения и его узнавания. Недостаточность зрительных представлений оказывала влияние на процесс называния объекта, нарушая или затрудняя выбор его точной категории. Вербальные подсказки часто не помогали актуализации и узнаванию образа предмета. Иногда лучшей подсказкой было включение в изображение предмета движения, а узнавание картинок, демонстрирующих собственно действие, требовало менее длительного рассматривания и опознания по сравнению со статичными предметами. Далее мы покажем, что слово, организуя стратегию и направление поиска, улучшает восприятие зрительного образа предмета.

Опознание действий, изображенных на картинке

Узнавание изображенных на картинке движущихся предметов или действий с предметом в значительном числе случаев проходило легче, требовало от больной менее длительного рассматривания, чем картинок со статичными предметами. Можно предположить, что восприятие движения у нашей пациентки осталось относительно сохранным. Узнавание изображенных на картинке действий связано с включением в процесс восприятия характерной схемы движения, позы, жеста или перемещения объекта. Так, наша больная вполне адекватно описывала такие действия человека: плачет, вяжет, причесывается, подметает, плывет, копает. По рисунку движения она в отдельных случаях опознавала и субъект действия.

[Дятел]

[Обезьяна]

[Альпинист]

• -Яузнаю по посадке птицы, очень характерной, очень характерная посадка птицы, хвостом упирается в ствол -дятел. (Интересно, что здесь опознана не просто птица, но и ее вид.)
• - Кто-то хвост развесил, мордулъка - лев, наверное. Нет, такая может руками что-то делать, и поза характерная. Это обезьяна.
• - Кто-то куда-то лезет. Все зависит от того, куда лезет. Альпинист?

В тех случаях, когда для опознания действия требовалось опознать предмет, с которым действие производилось, затруднение больной возрастало. Например:

[Гладит (утюгом)] - Инструмент в руке;

[Ловит (сачком)] - Бежит с чем-то;

[Шьет] - Сидит;

[Трет (на терке)] - Посуду моет.

Сама больная привела характерный пример, поясняя свои трудности: «Я довольно долго не узнавала автомобили, если те не двигались по улице, а стояли». Факт лучшего восприятия движущихся объектов при предметной зрительной агнозии фиксировался разными исследователями (Humphreys, Riddoch, 1987; Тонконогий, Пуанте, 2007). Л.М. Веккер объяснял это первичностью отражения движения при вторичности отражения объекта (Веккер, 1974). Б. М. Величковский также предполагает, что система «Где», преимущественно вовлеченная в восприятие движений, филогенетически более древняя, при этом она включает как корковые, так и подкорковые составляющие (Величковский, 2006).

Подведем некоторые итоги. Анализ выполнения проб показал, что опознание предметов и их изображений у больной сильно затруднено. При этом не было замечено отчетливых различий между восприятием реальных предметов и их изображений. Можно выделить разные типы ошибочных ответов в процессе поиска и узнавания предмета. Часть ошибок состояла в замене опознаваемых предметов на близкие им в оптическом отношении, обладавшие теми же характерными признаками. В других случаях замены были очень далекими и не имели ничего общего с оптическими характеристиками предъявленных изображений или объектов. Избыточно обобщенное восприятие конкретных стимулов приводило к категоризации предмета. В процессе поиска меньше ошибок возникало внутри определенного семантического поля, внутри той или иной категории, где осуществлялся последовательный и подетальный анализ изображения с выделением необходимого для узнавания числа значимых деталей. По-види-мому, этот способ позволял в какой-то степени компенсировать дефект и приспособиться к изменившимся жизненным обстоятельствам. Больная так описывала свое приспособительное поведение:

«Вот я стою в комнате, я смотрю на что-то и долго думаю „что это?“. Я вижу предмет, но я его не узнаю. Я начинаю анализировать: на что это может быть похоже? И приходится анализировать среди совокупности объектов: здесь много предметов - то ли ложки, толи вилки. Вспоминаю и начинаю думать, что это может быть. Нет, это не ложки -у ложек другая форма».

Во всех случаях опознание объекта характеризуется недостаточностью, неполнотой зрительно-перцептивных признаков, которая создает трудности извлечения из памяти «правильного» образа и его узнавания. Больная вынуждена сравнивать похожие предметы, сопоставляя их по частям.

Рассмотренные примеры нарушения зрительного восприятия предметов показывают, что направленный процесс восприятия включает в себя узнавание, сравнение, сопоставление, без которых, как указывал Л. С. Рубинштейн, «не существует восприятия как сознательного, осмысленного процесса... Узнать - это опознать: узнавание - акт познания» (Рубинштейн, 2000). Далее мы покажем, что слово, номинация предмета, организуя и направляя поиск, улучшает восприятие предмета.

Понимание значений слов

В пробе на понимание значений слов психолог называл предмет, который нужно было найти в ряду представленных изображений. Больная могла узнать хорошо знакомые предметы даже в группе, состоящей из трех изображений. В некоторых случаях она комментировала свой выбор и показ картинки.

[Карман]

- Это орган

и это у растения.

- Нет, не вижу Вот

у меня карман в брюках. (В отдельных случаях она допускала ошибки оптического

и оптико-мнестического характера.)

-Два кармана.

[Бант]

-Я их не помню, вспоминаю. Нет, ничего не узнаю.

[Подтяжки]

- Не вижу его здесь, да, вот, может.

[Ремень]

Называние вслух того или иного предмета способствовало и упрощало процесс припоминания и узнавания его изображения, что подтверждала сама пациентка: «Когда вы даете название, вы даете мне информацию о предмете. Она мне подсказывает, что я должна обнаружить, и вынуждает меня искать нужный предмет по нужным признакам в совокупности с названием».

Можно предположить, что сохранный акустический образ слова со всеми его смысловыми связями способствует актуализации соответствующего зрительного представления, в то время как нарушенное зрительное представление предмета затрудняет поиск вербального обозначения предмета и действия.

Понимание смысла сюжетных картин

Нарушения понимания смысла сюжетных картин обычно включают в синдром расстройства мышления при поражениях лобных долей головного мозга. При таких нарушениях страдает активная целенаправленная перцептивная деятельность, что приводит к необдуманным импульсивным или инертным суждениям без анализа сюжета картин и контроля за процессом решения задачи. Больные часто не в состоянии оценить эмоциональный фон изображенной ситуации, который несет важную информацию для ее понимания. Для того чтобы понять смысл известной репродукции, изображенного на ней события, мы не только опираемся на отдельные изобразительные детали с последующим их анализом и синтезом, но и учитываем смысловой и эмоциональный контекст нарисованной художником сцены.

Предлагая больной задания такого рода мы предполагали, что они будут недоступны для нее. Материалом для исследования были как простые сюжетные картинки, так и более сложные художественные произведения, которые требовали понимания не только контекста, но и эмоциональной составляющей, подтекста. Обратимся к высказываниям больной по сюжетным картинкам.

Смысл сюжетной картинки - приготовление еды. Его понимание требовало узнавания отдельных предметов, с которыми обращаются люди на кухне. То обстоятельство, что наша пациентка не узнава

[На кухне]

ла отдельных предметов, затрудняло точную передачу содержания картинки. Тем не менее общий смысл изображенной сцены оказался частично доступен больной. Приведем ее слова:

Что-то режет этот и этот. Тут мешают что-то... Раз вы говорите, что это плита, значит, это кастрюля и, возможно, они заняты приготовлением еды. Кто-то здесь сидит и тоже что-то делает.

Как видно из ее высказывания, в нем нет ни одного субстантивного слова. Лишь одна наша подсказка (плита) позволила больной соединить собственные неполные впечатления в относительно правильное впечатление о картине, хотя достаточно общее и обедненное. Далее мы предложили пациентке известную репродукцию картины «Опять двойка» художника Ф. П. Решетникова. Больная внимательно ее рассматривала, было видно, что ей очень трудно оценить, что же там изображено. Но полученные больной результаты превзошли наши ожидания. Ниже приводится ее описание картины:

Этот похож на ребенка. А этот более взрослый. Лицо удрученное, она сидит в такой позе, руки сложены на коленках. Можно подумать, что кто-то очень ее огорчает. Собачка к кому-то ластится. Похоже на ребенка с собачкой. Это у него портфель? Мальчик пришел, а собачке его жалко. Это тоже ребенок, потому что ручки у него в карманах. Тоже ребенок на велосипеде, улыбается. По размерам человек взрослый. Этот смотрит с любопытством, а этот с укоризной.

Сюжет раскрывается не столько за счет внешних и конкретных предметов, сколько через понимание взаимоотношений людей, их чувств, всего эмоционального фона картины. Больная анализировала содержание картины путем последовательного описания отдельных ее фрагментов и при этом смогла передать основное ее содер жание. Наличие смыслового центра - собаки, радующейся приходу мальчика, на фоне негативного к нему отношения остальных персонажей передано позой, выражением лиц героев. Это стало опорой и позволило больной частично понять смысл картины. Уверенности в том, что она знакома с предъявленной ей репродукцией, у больной не возникло. Когда мы назвали ее, больная ответила: «Была такая картина „Опять двойка", но я не помню ее».

Рассказ больной по репродукции картины Рембрандта «Возвращение блудного сына»:

Он стоит на коленях - о прощении просит. Другой - утешает, пожилой и молодой... Как называется картина-я не знаю. Даже когда вы сказали, я ее не узнаю, я этого не вижу. Но оно [содержание, воспоминание] там внутри сидит...».

Репродукция картины Рембрандта в отличие от двух первых не насыщена предметами, деталями, которые надо обязательно опознать, чтобы понять содержание картины. В данном больной описании картины нет прямых номинаций, конкретных деталей, отражающих ее предметное и художественное содержание. Картина не была узнана, но больная передала эмоциональное, а через него и смысловое содержание произведения. Для нас оказалось неожиданным, насколько тонко пациентка поняла смысл изображенного на картине.

Как видно из приведенных выше примеров, восприятие отдельных предметов или их изображений представляло собою в ряде случаев более сложное задание, чем понимание смысла сюжетной картины. Можно предположить, что эти различия обусловлены относительной сохранностью механизмов понимания эмоциональных компонентов действий персонажей картины, что способствовало схватыванию ее общего содержания и последующему установлению более конкретных связей между отдельными элементами целостного содержания.

От анализа результатов больной по опознанию воспринимаемых предметов и сцен, то есть непосредственно предъявленной информации, перейдем к выполнению ею заданий на визуализацию образов предмета, то есть к зрительному представлению предметов по их словесному обозначению.

Словесное описание предмета по памяти

Поскольку больная обладала достаточно сохранной речью и не испытывала отчетливых трудностей в подборе слов, мы могли просить ее зрительно представить образы некоторых предметов и дать

Исследование зрительного гнозиса

их словесное описание. Был составлен перечень названий предметов, обладающих большей или меньшей образностью, конкретностью, частотностью и наличием характерных деталей. Больной предлагали мысленно припомнить предмет и описать его словами.

• -Лимон.-Он такой, круглый ядовито-желтый. Это цитрусовые. Но я его не вижу. Если вы мне его покажете, возможно, что я его узнаю, но могу и не узнать.
• - Банан. - Такой круглый, нет, он должен быть длинноватый и с него снимают кожуру, когда я детям даю. Наверно, он зеленоватый или темноватый, нет, не помню, как он выглядит. Я знаю что-то о нем, а что-то не знаю.
• -Ландыш.-Это мой любимый цветок, он такой нежный. «Ландыш серебристый» - духи такие есть, он очень хорошо пахнет. Но я не смогу его представить и нарисовать или узнать. Только по запаху я его наверно выберу.
• -Лягушка.-Не представляю. Знаю, что она прыгает и квакает, но я ее не могу вообразить, не вижу.
• - Слон. - Большое животное, у него хобот, хвост, большие четыре ноги, и уши наверно большие, но не очень представляю. «А у него есть бивни?». Да есть, но я забыла, откуда они растут и сколько их.
• - Крокодил. - Не вижу его, но я знаю, что роту него большой, с зубами, говорят «зеленый крокодил».
• - Белка. - Маленькое пушистое животное, наверно белая, раз белка, хвостик, ушки. «Белка песенки поет да орешки все грызет». Не представляю полностью.
• - Кувшинка. - Она растет около воды и она желтая. Но как цветок, как форму, я ее не помню.
• - Клубника. -Красная, кустики, не представляю ее целиком. Это ягода, но где она растет? Вот яблоко - я его вижу, вот оно на яблоне и зеленое. Я не представляю ее.
• - Одуванчик.-Желтый или белый, но как цветок-не представляю.
• - Ромашка. - Кажется, я знаю, она желтая. (Нет, у нее только серединка желтая.) Да - она такая плоская!

В вербальных описаниях ряда предметов у больной возникали замены по типу вербальных парагнозий, когда нарушен процесс декодирования существенных деталей объекта.

• -Колокольчик.-Я их любила, они удлиненные, зеленоватые и хорошо пахнут, кажется, я спутала их с ландышами.
• - Верблюд. - Четыре ноги, но не лошадка, поклажу возит, такой серый. Приземистый. Я ослика представила.

• - Облепиха. -Да, ее люблю. Знаю, такие ягоды оранжевые их много, поэтому так называют, но я не представляю, как они на ветке висят и какие они по форме.
• - Подсолнух. - Такое растение, такая шишка, и в нем много цветочков, а из каждого цветочка получается семечка. Он желтый.
• - Воробей. - Говорят же серый воробушек, но я его не отличу от других птичек.
• - Апельсин. - Не знаю, цитрусовый, как лимон - круглый. Цвет не помню.
• -Лиса.-Хитраялиса, хитрые глазки, пушистенькая шубка, небольшие ушки, длинный хвост. Не вижу ее целиком.
• - Трава. - Она зеленая. Она повсюду и в огороде, мелкая. Зеленая, а когда высохнет - пожелтеет.
• - Елка.-Ее представляю: зеленая, внизу много веток, а потом все меньше и потом макушка. И с нее опадают в доме иголки.
• - Огурец. - Зеленый и длинный, а помидор круглый и красный.
• - Холодильник. - Он двухэтажный, один - для заморозки и чаще всего белый. - Велосипед.-Я вообще забыла, как выглядит велосипед.
• - Морковка.- Каждый день тру, хорошо представляю. Красная она.
• - Малахит. - Очень красивый минерал - золотистый? (Нет, а вы представьте его структуру, в чем красота?) Я его не вспомню.
• - Щавель. - Я знаю, это зеленая кислая трава для супа.
• - Заря.-Красная на восходе солнца.
• - Пепел. - Светлый, это то, что остается после дров или еще другого, что сжигается.

Как видно из примеров, в случае высокой встречаемости некоторых предметов ответы могли быть правильными (например, холодильник, морковка, елка, огурец, помидор, трава). Описания ряда предметов включали некоторые знания о них, а не описание собственно зрительного образа, с его существенными, характерными деталями (клубника, воробей, верблюд и др.). Наибольшие трудности у больной возникали в тех случаях, когда требовалась дифференцировка существенных признаков образа предмета внутри одной семантической группы: животные (верблюд-осел), цветы (колокольчик-ландыш), фрукты (банан), птицы (воробей).

Представление образа предмета по его названию (рисунок)

Зрительня агнозия может сопровождаться слабостью или утратой оптических образов-представлений. У нашей больной это расстройство явилось продолжением гностических расстройств - рас познавания и актуализации образа предмета - двух разных звеньев в сложной системе зрительного восприятия.

Для исследования особенностей зрительных представлений больной был использован также метод рисования. Ей произносили вслух названия предметов и предлагали их рисовать. Разумеется, мы не просили нашу пациентку вспоминать и рисовать малознакомые предметы, как и не требовали художественного исполнения рисунка.

Рисование знакомых предметов

Даже знакомые предметы воспроизводились по памяти весьма неточно. Часть из них больная рисовала без необходимых деталей.

В других случаях нечеткость зрительных образов-представлений того или иного предмета проявлялась в искажении деталей или в их смешении по типу контаминаций. Так, в изображение топора встроены детали пилы.

Изображение молотка в ходе рисования приобретает признаки топора. Молоток больная определяет как предмет, которым рубят. В результате нечеткость зрительных представлений затрудняла правильное называние предмета и воспроизведение его функциональных характеристик.

гдоо«*

^тах

Рисунки по памяти головных уборов - берета, панамы, шляпы и кепки, характеризуют частично утраченные существенные признаки. Берет имеет скорее форму панамки, а панамка по форме ближе к жесткому цилиндру и больше напоминает шляпку, кепка искажена и мало узнаваема.

Пациентке последовательно было предложено нарисовать балалайку, гитару и мандолину. Однако больная не выполнила задание, так как не смогла представить ни форму, ни размер этих инструментов, хотя знания о них у нее сохранились. Она сказала, что это струнные деревянные инструменты, помнила, что балалайка - это народный инструмент, а гитара подходит больше для романсов; про мандолину она вспомнила стихи. После того, как пациентке были предъявлены рисунки этих инструментов, она с трудом опознала только балалайку.

Самостоятельный спонтанный рисунок

Следующая серия рисунков создавалась больной самостоятельно. Ей задавали только область - одну семантическую категорию предметов. В этом задании мы смогли увидеть диссоциацию в назывании предметов и их правильных представлений. В изображении группы близких предметов гностические ошибки проявлялись наиболее отчетливо, например, рисунки таких групп, как «фрукты-овощи» или «посуда». Мы видим значительное количество предметов,

которые смогла припомнить больная. Хотя разнообразие предметов было вполне удовлетворительным, но их формы представлены весьма однообразно, бедно или часто ошибочно. Обращает на себя внимание практически полное отсутствие характерных деталей у нарисованных по памяти предметов. Так, например, чайник и кофейник оказались без ручек, а другие предметы имеют некую усредненную форму, которая позволяет только отнести их к общему названию - «посуда», но не специфицировать как сковороду, салатник, вазу, розетку или селедочницу. Аналогичные трудности испытывала больная при рисовании овощей-ягод: вишни, клубники, сливы, кабачка, огурца и других.

Хотя пациентка правильно вспомнила названия овощей и ягод, но их зрительные образы не актуализировались в ее рисунках. У нее возникал некий усредненный образ этой группы предметов, изображения практически лишены индивидуальных опознавательных признаков.

Мы видим в ее рисунках однообразие, отсутствие различий и искажение форм как овощей (кабачок, огурец, редиска), так и ягод (вишня, клубника, слива), что не позволяет нам узнать их. Интересно, что вначале больная припоминала название предмета, записывала его, а затем старалась его изобразить. Здоровые люди обычно начинают с рисунка припоминаемого объекта, а затем, если хотят, подписывают его.

В целом изображения предметов характеризовались скудостью и однообразием форм в каждой отдельной группе, что не было связано с технической стороной рисования. Обращает на себя внимание достаточно хорошая техника рисунка, отсутствие затруднений в актуализации изображения предмета по слову, кроме того, не было обнаружено нарушений в пространственном расположении изображения.

Имеющиеся нарушения позволяют выстроить некоторую иерархию ошибок при изображении предмета по его названию - от отказа выполнить задание и полного искажения образа предмета к зрительным парагнозиям, контаминациям зрительных представлений, неполноте значимых признаков, потере отдельных деталей и вплоть до относительно точного припоминания зрительного образа.

Ответы нашей больной позволяют предположить, что зрительные образы и знания о предмете связаны с дисфункцией разных мозговых структур и с нарушением их взаимодействия, поскольку относительная сохранность вербальных представлений не влечет за собою зрительного припоминания, актуализации образов представлений. Понятно, что слабость, неточность зрительных представлений или их отсутствие не могут не влиять на процесс узнавания при «встрече» больной с реальными предметами или их изображениями.

Копирование изображений предметов

Срисовывание предмета в значительной части случаев было доступно больной, но только как техническая исполнительская деятельность. Копирование предмета происходило без узнавания, что порождало медленный, последовательный и фрагментарный стиль действия. Можно сказать, что это «слепое» действие без понимания того, что изображено на картинке. Пациентка последовательно рисовала отдельные детали вне логики передачи целостного образа предмета. Срисовывание могло начаться с любого фрагмента, с любой детали и крайне редко начиналось с общего контура предмета. Например, при копировании гитары больная нарисовала вначале струны и гриф инструмента, зонт начинался с отдельных вертикальных линий (спиц зонта), при этом она не отдавала себе отчета, какой именно предмет рисует. В результате неплохие рисунки лопаты, сумки, зонта и гитары не вызвали у больной каких-либо образов и изображенные предметы не были опознаны. Вместе с тем, если предмет оказывался относительно знакомым, то выполнение задания облегчалось «смутной догадкой об области, к которой он принадлежит», и срисовывание становилось более уверенным и успешным.

Изображения щуки, вазы и носорога достаточно правильны, за исключением ошибки в пространственном расположении одной из фигур (вазы), но узнавания в процессе срисовывания не происходило, а ошибки указывают на перцептивно близкие замены. Так, щука опознается в ходе рисования как змея, ваза как люстра, а носорог как лось. Наиболее знакомые изображения (петух и свинья) были правильно опознаны больной, другие назывались неточно, но область их отнесения была близкой (животные).

Так, картинка лошади с жеребенком опознается как корова с теленком, а лежащая лошадь - как киска, что указывает на трудности дифференцировки похожих зрительных образов животных и на ошибки в определении их значимых различий.

Для восприятия предмета и его опознания важно, чтобы изображение было реалистичным, с присущими только ему существенными признаками, благодаря которым предмет отличается от других объектов этого класса. В нашем случае слабость зрительных представлений или их отсутствие не могли не повлиять на узнавание больной реальных предметов или их изображений. Исследуемый случай мы относим к тем известным в литературе случаям, которые характеризуются как сильной степенью выраженности предметной агнозии, так и нарушением образов-представлений.

В этой части исследования было показано, что у больной Б. имелись выраженные нарушения переработки зрительной информации, нарушения узнавания предметов и их изображений, а также расстройства образов-представлений. Узнавание предмета или его изображения определяется сохранностью различных механизмов переработки зрительной информации (Кок, 1967; и др.). Полное и целостное представление о предмете обеспечивается преимущественно задними (височно-затылочными) структурами правого полушария. Кроме сохранности правополушарных (холистических) стратегий восприятия предметов и их изображений, необходимо участие левополушарных (аналитических) стратегий. Необходимым звеном в системе зрительной перцепции является память. Предполагается, что процесс опознания предмета происходит путем сравнения изображения со зрительным эталоном, хранящимся в долговременной памяти. Как мы видим, наша больная в процессе анализа деталей опирается на припоминание и привлечение знаний из прошлого опыта. Например:

• - Страус. -Большая птица, мощные ноги и пушистый хвост, большая и длинная шея. Но нет его у меня в голове. Я ее не помню.
• - Кувшинка. - Я знаю, что она растет около воды, и она желтая. Но как цветок, как формуя ее не помню.

Приведенные примеры указывают на то, о чем лучше всего сказала сама больная: «Внутриу меня половинчатая информация, малоу меня в голове осталось признаков, а только совокупность всех признаков дает мне узнавание». Анализ результатов больной Б. приводит к выводу, что столь яркие и выраженные расстройства зрительного восприятия предметов и образов-представлений можно объяснить двусторонним поражением задних отделов головного мозга.

Нарушения восприятия у нашей пациентки касались не только опознания предметов, их изображений и зрительных образов-представлений предметов, но и узнавания знакомых лиц, пространственных представлений и цветового гнозиса, которые будут изложены в следующих главах.