Педагогическая коррекции нарушений в поведении

Говоря на эту тему, хочу сослаться на мнение выдающихся педагогов по поводу того, как себя вести взрослому в ситуации детского проступка. Главное для педагога в подобных ситуациях — не спешить, считал Януш Корчак. «Выжди удобный момент, — писал он, — и поговори с ребенком, когда он дружелюбно настроен, а само дело с течением времени перестало быть важным и актуальным. Ох, это было давно, месяц тому назад. И он тебе откровенно расскажет, что его толкнуло на дурной поступок, и как он его совершил, и что чувствовал до, во время и после». И далее: «Надо уметь найти общий язык, уметь мириться. И надо уметь прощать. А часто достаточно лишь переждать» [Корчак Я. Как любить ребенка. Екатеринбург, 2005. С. 200, 362].

Кроме того, иногда бывает полезно просто «не заметить» плохого поступка. Вот что писал об этом С.Л. Соловейчик, обращаясь к опыту А.С. Макаренко: «У Макаренко в “Педагогической поэме” есть замечательное глубокое место, довольно трудное для понимания, потому что эта мысль педагога противоречит общепринятым представлениям. Считается, что если ребенок совершил дурной поступок, а его не разоблачили, то он, оставшись безнаказанным, совершит проступок и второй раз, и третий, привыкнет поступать дурно и вырастет дурной человек. Так?

Нет. На самом деле все наоборот! Антон Сергеевич Макаренко пишет: “Я начал ловить себя на желании, чтобы все проступки колонистов оставались для меня тайной. В проступке для меня стало важным не столько его содержание, сколько игнорирование требований коллектива. Проступок, даже самый худший, если он никому не известен, в дальнейшем все равно не будет иметь влияния, все равно умрет, задушенный новыми общественными навыками. Но проступок выявленный должен был вызвать мое сопротивление, это также был и мой педагогический хлеб”.

Так бывает в пионерском лагере: курить нельзя; но кто-то курит тайно, в лесу. Это плохо, однако что поделаешь. Попался — надо наказывать, исключать из лагеря. Но совершенно недопустимо, чтобы кто-то нарушил запрет в открытую, курил при всех, нагло, или чтобы открывшееся нарушение запрета осталось безнаказанным или неосужденным. Вот и выходит, что проступок, оставшийся в тайне, — это еще не беда, есть еще надежда на лучший исход, на то, что он “умрет” сам собой. Тогда как разоблаченный, открывшийся проступок может сыграть в судьбе воспитанника страшную роль. Пока проступок не раскрылся — подросток не переступил через стыд, он еще держится на нравственной поверхности. Отношения правды и справедливости не нарушены, справедливость уважается. Когда проступок раскрылся — никто не предскажет, что может случиться. Вот почему воспитателю иногда приходится закрывать глаза на дурное поведение детей: не знаю! не видел! Но если узнаю, увижу — берегись!» [Соловейчик С.Л. Педагогика для всех. С. 333]. Так что же все-таки делать? — задает вопрос педагог. И сам же отвечает: развивать совестливость. Она сама все сделает [там же].

Один из видов нарушения поведения — агрессия ребенка. Агрессия может быть физической и вербальной. В первом случае сама семейная атмосфера может эту агрессию победить, к примеру, кто будет драться там, где это не принято? Кроме этого, любой спорт, физические упражнения, просто двигательная активность (игры на свежем воздухе) ее часто снимают.

Физическую агрессию также полезно переводить в вербальную: высказанные резкие слова снимают внутреннее напряжение, давая выход негативным эмоциям. Часто после этого агрессивный настрой против конкретного лица пропадает. Кроме этого, в этих случаях психологи рекомендуют использовать технику «Я-высказывание» — словесное определение тех чувств, которые вызывает у тебя поведение партнера. К примеру, взрослый, выведенный из себя безответственностью ребенка, вполне может ему сказать: «Когда меня постоянно обманывают, я перестаю доверять человеку и у меня пропадает всякое желание с ним сотрудничать». Исправится ребенок или нет, неизвестно, но урок цивилизованного диалога взрослым дан, и он, с большой вероятностью не пропадет даром.

Техника «Я-высказывание» помогает человеку овладевать своим поведением в психотравмирующей ситуации. На это же направлена и следующая методика, состоящая их четырех этапов:

• 1. Подготовка к провокации. Ребенка (школьного возраста) просят проговорить вслух ситуации, которые особенно его раздражают. Готовясь к этой ситуации, он может, к примеру, отрепетировать такие утверждения: «Я могу справиться с этой ситуацией», «Я могу контролировать свой гнев».
• 2. Столкновение с провокацией. Готовясь к тому моменту, когда он окажется лицом к лицу с неприятным событием, ребенок репетирует утверждение типа: «Не нужно ничего самому себе доказывать» и «Это действительно позор, когда человек ведет себя подобным образом».
• 3. Преодоление возбуждения и волнения. Если ребенок (школьного возраста) чувствует, что начинает в определенной ситуации расстраиваться, его учат произносить слова типа: «Настало время расслабиться и успокоиться».
• 4. Размышление над провокацией. Если ребенок в определенной ситуации испытывает злость, его учат произносить для самого себя слова типа: «Это трудная ситуация; она требует времени для разрешения» и «Могло быть гораздо хуже».

Вообще, родителям можно посоветовать заключить с ребенком договор, согласно которому тот получает очки за правильное поведение и теряет очки каждый раз, когда поступает агрессивно. Если в данный день ребенок получает достаточное количество очков, он получает награду: то, что сам желает, например не спать допоздна или смотреть телевизор и т.п.

Подобный пример работы с агрессивными детьми дает Януш Кор- чак, описывая собственный опыт: «Я знал мальчика, который дрался по два и по три раза в день. Никак не мог справиться с этим недостатком. Я посоветовал:

— Дерись раз в день.

Согласился. У него была сильная воля.

Мы поспорили на две конфеты в неделю:

— Если за неделю у тебя будет не больше семи драк, я даю тебе две конфеты, проиграешь — ты мне.

Так прошло четыре месяца.

Сначала мы спорили только на счет драк дома, а потом и дома, и в школе. Сначала о семи драках, потом о шести, о пяти, о четырех, трех, двух и одной драке в неделю. Наконец о нуле — ни об одной. Потом начали спорить о ссорах.

Помню его последнюю победу.

Он стоял на лестнице. Другой мальчишка мчался по лестнице вниз, пихнул его, этот того. Но тот вспетушился и дал сдачи. А мой покраснел, насупил брови, закусил губы, сжал кулаки... Это длилось какое-то мгновенье. И вдруг ринулся прямо во двор. Там он долго стоял и ждал, когда успокоится.

Когда пришел срок нашему пари, он сказал, улыбаясь:

— Чуть не проиграл, на волосок был от драки!

Мальчик этот теперь уже взрослый и говорит, что благодаря пари он отучился драться.

Таких записанных у меня в тетрадках пари, пожалуй, уже тысяч с пятьдесят. Я заключаю каждую неделю таких пари с разными мальчишками и девчушками по пятидесяти и более. Дело тут не в конфетках, а в победе» [Корчак Я. Как любить ребенка. Екатеринбург, 2005. С. 200, 362; 362—363].