ПУТИ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ СТРАН БРИКС В ИНВЕСТИЦИОННОЙ СФЕРЕ

Проблемы в инвестиционном сотрудничестве России со странами БРИКС

Ключевой проблемой в развитии инвестиционного взаимодействия России с зарубежными странами является плохой инвестиционный климат. Согласно рейтингам Всемирного банка (Doing Business), по условиям ведения бизнеса в 2014 г. Россия заняла 92-е место в мире (см. табл. 3.1).

Особо низкие показатели у России в рейтинге по получению разрешения на строительство, а также по условиям экспортно-импортной деятельности, что критически важно для иностранных инвесторов.

Причем сопоставимые плохие условия для бизнеса существуют и в других странах БРИКС за исключением ЮАР, которая лидирует среди них по большинству позиций. И эти позиции в рейтингах Всемирного банка существенно не улучшились за последние годы, а в некоторых государствах БРИКС даже ухудшились.

В то же время по притоку ПИИ Россия заметно уступает таким странам Китаю и Бразилии, имеющим худшие показатели качества бизнес-среды в целом. Этот феномен связан с другими факторами. Например, особенностями экономической политики отдельных стран БРИКС, где, несмотря на особую роль авторитарных решений, инвесторы по-разному оценивают риски для стабильной работы в конкретной страТаблица 3.1

Условия для ведения бизнеса в России и странах БРИКС, 2014 г., место в рейтинге среди 189 стран’

’ в скобках место в рейтинге 2007 г. среди 181 страны

Исто 4Hi«c:DoingBusiness.2007. Washington: The WoridBank, 2006.Р. 119-162;

Doing Business. 2014. Washington: The World Bank. 2013. P. 180-224.

не. Или особое значение для инвесторов имеет быстрорастущий и емкий внутренний рынок, стоимость рабочей силы и т. п.

Несмотря на проблемы с бизнес-климатом, по данным исследования Ernst & Young об инвестиционной привлекательности России в 2013 г., большинство иностранных инвесторов, действующих в России, планирует расширять свою деятельность в России или сохранить ее на прежнем уровне (68% опрошенных респондентов). Одновременно 74% компаний, еще не успевших поработать на российском рынке, не готовы вкладывать в него свои деньги¹.

Во многом такие выводы связаны с тем, что соотношение прибыль/риски в России достаточно высоко. И те компании, которые почувствовали это, готовы расширять свой бизнес в ^[1]

России. Кроме того России имеет ряд хороших макроэкономических показателей (уровень душевых доходов, валютные резервы, соотношение госдолга и ВВП и т. п.), что стратегически важно в условиях нестабильности в мировой экономике.

Однако в упомянутом исследовании Ernst & Young, а также в ряде других работ отмечаются проблемы, которые требуют серьезных усилий для своего решения. Среди них — политическая, законодательная и административная среда; недостаточная активность правительства в области обеспечения устойчивого развития, корпоративное налогообложение; низкая культура предпринимательства; невысокое качество жизни, уровень культуры, социальная среда, знание языка; плохая транспортно-логистическая инфраструктура¹. Эти недостатки, в первую очередь, сдерживают приход среднего и малого бизнеса.

Поэтому улучшение инвестиционного климата — принципиальная стратегическая задача для России, которая касается не только иностранных, но и внутренних инвесторов. Достижение реальных результатов в этой области позволит стабилизировать положение в экономике, выйти на траекторию стабильного экономического роста и улучшить положение России в мировой экономике. Это понимает российское руководство, которое намерено добиться серьезных изменений в данной области. Так, впервые на инвестиционном форуме “Россия-12” (февраль 2012 г.) В. В. Путин поставил задачу “в ближайшие несколько лет войти в число стран с наиболее привлекательным деловым климатом. И я вот сейчас, и с коллегами мы вчера советовались, думали, говорить об этом вслух или нет, но все-таки надо сказать, — надо сказать о тех целях, которые мы перед собой ставим. Нам нужно сделать 100 шагов вперед — подняться со 120-го на 20-е место по уровню ведения, по условиям ведения бизнеса”^{[2] [3]}. В дальнейшем называлась новая дата для достижения данной цели — 2018 г.

Для осуществления такой политики Агентством стратегических инициатив (АСИ), наблюдательный совет которого возглавляет Президент РФ, предполагается разработать 22 дорожные карты. На апрель 2014 г. правительством РФ было уже утверждено 11 дорожных карт:

1. Повышение доступности энергетической инфраструктуры. 2. Поддержка доступа на рынки зарубежных стран и поддержка экспорта. 3. Совершенствование таможенного администрирования. 4. Совершенствование правового регулирования градостроительной деятельности и улучшение предпринимательского климата в сфере строительства. 5. Оптимизация процедур регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. 6. Повышение качества государственных услуг в сфере государственного кадастрового учета недвижимого имущества и государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним. 7. Повышение качества регуляторной среды для бизнеса. 8. Расширение доступа субъектов малого и среднего предпринимательства к закупкам инфраструктурных монополий и компаний с государственным участием. 9. Развитие конкуренции и совершенствование антимонопольной политики. 10. Совершенствование оценочной деятельности. 11. Совершенствование налогового администрирования.

Особое значение для зарубежного и российского бизнеса имела бы реализация намерений правительства по повышению стабильности налоговой системы путем определения размера ключевых налогов и фиксация этого решение на перспективу. Важным шагом явилось бы и ускорение реализации нового строительства за счет уменьшения числа разрешительных процедур (с 51 сегодня до 7 в будущем) и сокращения сроков согласований (с 423 до 53 дней). Такие же серьезные задачи ставятся перед таможенной службой: сократить сроки оформления экспортных и импортных грузов с 36 дней до 5~6 дней, снизить стоимость оформления с 1800 долл, в среднем за контейнер вдвое, уменьшить число заполняемых документов с 10 документов до не более 5^{[4] [5]}.

Хотя максимальной цели — вхождения в ближайшие 4~б лет в 20-ку лучших по бизнес-климату государств Россия вряд ли добьется, это движение в верном направлении, которое позволит привлечь в страну новые ПИИ, в том числе из стран БРИКС, и увеличит внутренние капиталовложения. При этом не следует забывать, что и другие государства не стоят на месте и ставят перед собой не менее амбициозные задачи. В мире разворачивается нешуточная борьба за инвесторов, которая еще более обострилась во время последнего глобального финансово-экономического кризиса и посткризисного восстановления мировой экономики.

Среди других препятствий развития инвестиционного взаимодействия стран БРИКС необходимо назвать формальные и неформальные протекционистские барьеры, особенно в стратегических топливно-сырьевых отраслях. А именно в таких отраслях, являющихся профилирующими для современной российской экономики, имеется существенная заинтересованность стран БРИКС в инвестиционном сотрудничестве.

Например, в 2002 г. Российский фонд федерального имущества фактически отказывался принять от крупнейшей китайской нефтяной компании CNPC документы, необходимые для участия в аукционе по продаже государственного пакета в 74,95% акций “Славнефти”¹. В конечном счете, китайская компания была вынуждена отказаться от соревнования по приобретению этого актива, который за 1,86 млрд. долл, достался российскими олигархам. CNPC была готова заплатить вдвое больше.

В 2004 г. CNPC купила за 200 млн. долл, офшор Victory Oil, который являлся основным акционером оренбургской компании “Стимул”, разрабатывавшей нефтеконденсатное месторождение под Оренбургом. И эта попытка оказалась неудачной — сделку заблокировала антимонопольная служба, и компания досталась “Газпрому”^{[6] [7]}.

Можно также привести пример китайского автомобильного гиганта Great Wall, который пытался построить завод по выпуску внедорожников в особой экономической зоне “Ала- буга” (Татарстан), где к тому времени уже обосновалась российская “Северсталь-Авто” (ныне “Соллерс”). Компания планировала вложить в свой завод 100 млн. долл, и отдать блок- пакет предприятия республиканским властям. Для этого было необходимо подписать соглашение с российскими властями о работе в режиме промсборки — это позволяло получить льготы при ввозе комплектующих. Но в 2007 г. китайцы уперлись в бюрократическую стену — они оказались единственными из 15 автопроизводителей, с кем такое соглашение заключено не было. Российские чиновники объясняли это тем, что Great Wall опоздала с подачей документов¹.

Компания “Чанхун”, один из крупнейших китайских производителей бытовой техники, пыталась построить в Подмосковье завод по производству телевизоров. Однако в Московской области не нашлось свободных площадей, и аналогичное предприятие было открыто китайцами в Чехии^{[7] [9] [7]}.

Иногда определенную роль играют и случайные субъективные факторы. Так, хотя решение о строительстве китайского бизнес-центра в Москве было принято на самом высоком государственном уровне, и китайской стороной была создана специальная инвестиционная корпорация “Хуамин”, московская мэрия не торопилась с выдачей разрешений на строительство. По некоторой информации, причиной было то, что принадлежащая супруге московского градоначальника компания “Интеко” судилась с китайской компанией, не имеющей к “Хуамину” никакого отношения, за понесенный в Казахстане ущерб на сумму 50 млн. долл. Правда, китайцы нашли выход из этой ситуации, инвестировав в завершение строительства находящегося рядом с московской кольцевой дорогой комплекс — Бизнес-парк Greenwood около 350 млн. долл. В нем под контроль китайской компании “Центр развития торговли и управления инвестициями в Европу” перешли 15 офисных зданий, деловой центр и апартаменты площадью 130 000 кв. м на участке 20 га.

Со своей стороны, российский бизнес сталкивается с недобросовестной конкуренцией и явным и скрытым государственным протекционизмом в странах БРИКС.

В 2006 г. после длительных переговоров российской компании “Северсталь” было отказано в приобретении доли в китайской государственной металлургической компании Tonghua Steel в провинции Цзилинь. В начале 2000-х годов в энергетике Китая попытался закрепиться “Газпром”, войдя в консорциум по строительству транскитайского газопровода Тарим — Шанхай, однако вскоре вышел из проекта. “Газпром” хотел получить долю в газораспределительных сетях, но Китай на это не согласился¹.

“Тяжпромэкспорт” дважды участвовал в тендере на реконструкцию доменной печи на Бхилайском металлургическом комбинате, построенном при содействии бывшего СССР. “Тяжпромэкспорт” давал самую низкую цену, но оба раза результаты тендера были отклонены, по мнению директора Департамента внешнеэкономических отношений Минэкономразвития России Е. В. Даниловой, по достаточно необъективным причинам^{[11] [12]}. Электростальский завод тяжелого машиностроения вышел победителем в тендере на строительство прокатного стана на Визакхапатнамском металлургическом комбинате, который был построен при техническом содействии Советского Союза. Речь шла о строительстве современного прокатного стана для производства бесшовных труб нестандартного диаметра. Российская компания выиграла этот тендер, но индийская сторона заявила, что пока не намерена модернизировать этот цех¹.

Выше уже уминалось об отказе в 2013 г. “Северстали от проекта строительства в Индии металлургического завода. Одной из причин такого решения, по словам ее гендиректора А. Мордашова, стало то, что ведение бизнеса в Индии сопряжено с большим количеством рисков и затруднений. Среди таких трудностей А. Мордашов назвал проблемы с доступом к инфраструктуре, бюрократизм, высокие риски, что заставляет с осторожностью относиться к индийским проектам^{[13] [14]}.

Не следует сбрасывать со счета и некоторые политические факторы. К ним, например, относится определенное недоверие части российской элиты по отношению к экспансии китайского капитала и рабочей силы. Появление в 2009 г. первой совместной инвестиционной Программы сотрудничества между регионами Дальнего Востока и Восточной Сибири РФ и Северо-Востока Китайской Народной Республики (2009-2018 гг.) вызвало серьезную критику со стороны некоторых российских политиков и экспертов. Они говорили, что данная программа, предусматривающая сотрудничество в сооружении более 100 промышленных предприятий и приграничных инфраструктурных объектов, будет способствовать дальнейшей сырьевой привязке России к Китаю. В российских СМИ даже прозвучала такая негативная оценка Программы, как “продажа российским руководством Китаю природных ресурсов Дальнего Востока и Сибири”^[15].

Другой объективной причиной являются известные сомнения по поводу возможностей защиты интеллектуальной собственности в странах БРИКС. Так, Россия могла бы предложить своим партнерам более широкую программу инвестиционного сотрудничества в оборонной промышленности, в ряде других высокотехнологичных отраслей, но опасается копирования своих передовых технологий, создания “собственными руками” конкурентов на мировом рынке. И эти опасения не безосновательны, например, в производстве авиационной и космической техники, атомной промышленности и т. п.

Со своей стороны, страны БРИКС сталкиваются с многочисленными нарушениями обязательств российской стороной по поводу сроков поставок, качеству поставляемой продукции, возможностей предоставления сервисных и других дополнительных услуг.

Еще в 1990-е годы индийцы жаловались на низкокачественный ремонт и обслуживание, а также на нехватку запчастей для их военных самолетов российского производства. В сентябре 2007 г. правительство Индии приостановило выплаты в рамках контракта на 150 млн. долл, по модернизации противолодочных патрульных самолетов Ил-38СД, когда индийские эксперты, проведя летные испытания, пришли к выводу, что данные самолеты не отвечают их техническим требованиям.

Крупнейшим провалом в российско-индийских военных связях стало нарушение российской стороной сроков выполнения соглашения о модернизации авианосца советской эпохи “Адмирал Горшков”, который в 2013 г. все-таки был передан индийской стороне и носит теперь имя “Викрамадитья”. Индия также сталкивалась с проблемами производства основных боевых танков Т-90, закупленных у России по лицензии в 2001 г. По состоянию на декабрь 2011 г., индийский завод, получивший лицензию на производство танков, сумел изготовить лишь 150 из 1000 запланированных машин. Индийские источники обвиняют чиновников из России в том, что те препятствуют передаче технологий, сборочных узлов и агрегатов российского производства, которые необходимы для изготовления танков¹. ^[16]

На 11-м заседании российско-индийской межправительственной комиссии по военно-техническому сотрудничеству (октябрь 2011 г.) индийская сторона пожаловалась на задержки в предоставлении экспортных разрешений на оборудование, необходимое для ремонта российских систем вооружений, уже приобретенных Индией¹.

С проблемами нарушения обязательств сталкивалось и военно-техническое сотрудничество с Китаем. Это касается, например, невыполнения Россией условий контракта, заключенного в 2005 г., о поставках в КНР военно-транспортных самолетов Ил-76 и дальних самолетов-заправщиков Ил-78. Кроме того недостаточно эффективно послепродажное обслуживание вооружений и военной техники, поставленной России Китаю^{[17] [18]}.

Все это сказывается на результатах тендеров на участие в конкретных проектах в странах БРИКС, в ряде из которых в последнее время российские компании не смогли превзойти других зарубежных конкурентов. То есть основное преимущество России — “цена/качество” — уже не играет такой определяющей роли для набравших серьезный экономический и научно-технический потенциал государств БРИКС.

В целом, по уровню своей конкурентоспособности российская экономика уступает другим странам БРИКС. Так, в рейтинге Всемирного экономического форума по глобальной конкурентоспособности 2013-2014 Россия заняла самое худшее среди стран БРИКС 64-е место (всего в рейтинг включено 148 государств), в то время как Китай — 29-е, Бразилия — 56-е, ЮАР — 53-е, Индия — 60-е^[19].

Это отражается на возможностях российских зарубежных инвестиций. В России мало компаний, обладающих достаточными финансовыми ресурсами. По числу представителей в списке крупнейших компаний мира Forbes Global 2000, который рассчитывается по четырем основным показателям — выручке, прибыли, активам и рыночной капитализации, Россия занимает худшие позиции среди других стран БРИКС за исключением ЮАР (см. табл. 3.2).

Таблица 3.2

Число крупнейших компаний из стран БРИКС в списке Forbes

Global 2000

Источник: The World’s Biggest Public Companies (www.forbes.com/glob- al2000).

Компании из стран БРИКС обладают и большим инновационном потенциалом. Например, в рейтинге Boston Consulting Group 50 самых инновационных компаний 2013 г. нет компаний из России, но входят 4 компании из Китая, 2 компании из Индии и 1 — из Бразилии¹. В аналогичном рейтинге Forbes для 100 самых инновационных компаний мира также нет компаний из России, тогда как из Китая в нем присутствует 5 компаний, из Бразилии и Индии — по 3 компании^{[20] [21]}.

Россия стала все больше уступать по ряду важнейших показателей инновационного развития Китаю и некоторым другим странам БРИКС, потенциал которых еще 20 лет тому назад был не сопоставим с российским (см. табл. 3.3).

Таблица 3.3

Показатели инновационного развития экономики стран БРИК

Источники: World Development Indicators. WB, Washington: 2013; The Global Competitiveness Report 2013-2014. Geneva, World Economic Forum. 2013. P. 16; The Global Information Technology Report. Geneva, World Economic Forum. 2013. P. XXI; The Global Innovation Index 2013. Cornell University, INSEAD, WIPO (http://www.globalinnovationindex. org/content.aspx?page=GII-Home); Andrew J., DeRoccoE., Taylor A. The Innovation Imperative in Manufacturing. The Boston Consulting Group, 2012.

Особенно большой рывок сделал Китай, который лидирует как по отдельным показателям инновационного развития, так и по различным комплексным инновационным индексам. При этом весьма выразительна высокая доля расходов на научные исследования и разработки, которая, правда, уступает почти в 2 раза Японии и в 1,5 раза — США и Германии. Интересно и то, что Китай стал лидером стран БРИКС по экспорту интеллектуальной собственности, и, особенно, по ее импорту, который открывает дополнительные возможности модернизационного развития экономики и наполнения товарного экспорта.

Быстрое развитие обрабатывающей промышленности и инновационного потенциала зарубежных стран БРИКС снижает их заинтересованность в сотрудничестве с Россией по ряду уже сложившихся направлений. Один из ярких примеров — запуск Индией в январе 2014 г. первой ракеты-носителя с криогенным двигателем собственного производства, которая способна выводить на земную орбиту спутники повышенной тяжести (массой свыше 1,5 т). Ранее Индия неоднократно запускала аналогичные ракеты с криогенными двигателями российского производства¹.

В силу указанных выше причин Россия часто проигрывает своим конкурентам из других стран БРИКС, работающим в отраслях ее экспортной специализации. Нередко компании стран БРИКС соперничают не столько с европейскими и североамериканскими ТНК, сколько между собой. При этом конкуренция разворачивается в регионах, которые входят в сферу российских геополитических интересов (Центральная Азия).

Так, Китай вышел на второе место среди иностранных инвесторов в Казахстане. Наиболее крупные китайские инвестиции в экономику Казахстана представлены в сфере добычи, переработки и транспортировки нефти и газа, а также добычи урана. Например, были построены новые мощные нефтепроводы из Казахстана в Китай, газопровод Централь- ^[22]

ная Азия — Казахстан мощностью 40 млрд, кубометров газа. В 2011 г. были достигнуты договоренности о крупномасштабном сотрудничестве в атомной отрасли между “Казатом- промом” и Китайской Гуандунской ядерно-энергетической корпорацией. В перспективе поставки уранового топлива из Казахстана могут покрыть до 40% потребностей Китая. По своему стоимостному объему эти поставки могут превзойти экспорт нефти и газа, что создаст дополнительную конкуренцию для всех заинтересованных в импорте урановой руды из Казахстана стран, в том числе России.

Среди других примеров конкуренции можно назвать проигрыш “Северстали” в 2006 г. индийскому бизнесмену Л. Митталу борьбы за активы европейского лидера черной металлургии Arcelor. Не менее острая конкуренция развернулась среди нефтегазовых ТНК из стран БРИКС, в области добычи других полезных ископаемых. Например, в алмазной промышленности российская “АЛРОСА” весьма преуспела в ликвидации монополии южноафриканской De Beers¹.

Китайские компании, как было показано выше, активны и в странах БРИКС, в том числе в их нефтегазовом, горнодобывающем и металлургическом комплексах, где наиболее конкурентоспособны российские ТНК.

Конкуренция между Россией и странами БРИКС возникает даже в немногих технологичных отраслях традиционного российского экспорта. Так, российская Объединенная авиастроительная корпорация (ОАК) ведет переговоры о выводе проекта Sukhoi Superjet 100 на рынок региональных самолетов Китая, доля которых в парках китайских перевозчиков к 2030 г. удвоится. Но на китайском рынке конкурентами ОАК выступает бразильский Embraer. Проблемы конкуренции имеются в атомной и космической промышленности.

В целом, у России мало конкурентоспособных компаний, которые могли бы найти свою нишу в странах БРИКС. Крупные российские компании в основном относятся к топливносырьевому и металлургическому сектору. В то же время в ^[23]

странах БРИКС велика потребность в инвестициях в обрабатывающую промышленность, особенно в ее технологичные отрасли. Как уже отмечалось, на начало 2013 г. более 2/5 всех накопленных в Китае иностранных инвестиций приходилось на обрабатывающую промышленность.

Причиной неудач совместных инвестиций часто становятся просчеты российской стороны. Это касается российско- китайского проекта по строительству завода литий-ионных аккумуляторов высокой емкости в Новосибирске. “Роснано” и китайский производитель топливных элементов Thunder Sky зарегистрировали СП “Лиотех” в феврале 2010 г. с долями 49% и 51% соответственно. При этом вклад китайской стороны по согласованию с “Роснано” обеспечивался в основном за счет неденежного вклада на основании договора патентного сублицензирования. Завод был запущен в декабре 2011 г. Впоследствии “Роснано” выкупила у партнера сначала около 11% , а затем и оставшиеся 40% компании.

Проектная мощность завода “Лиотех” составляла 400 млн. ампер-часов, на нее предприятие планировало выйти к концу 2013 г. Однако выйти на соответствующие показатели в 2012 г. “Лиотеху” не удалось: было произведено всего 24 млн. ампер-часов аккумуляторов вместо запланированных 60 млн. ампер-часов. В результате в конце 2012 г. “Роснано” инициировала полную смену руководства компании “Лиотех”, а китайский участник вышел из состава СП. По мнению экспертов, предприятие просчиталось с рынками сбыта аккумуляторов, сделав ставку на производителей электротранспорта, а темпы развития рынка были переоценены¹. В итоге на неудачные инвестиции в “Лиотех” “Роснано” зарезервировала 1,4 млрд, рублей^{[24] [25]}.

Серьезные просчеты были допущены российской стороной при составлении Программы сотрудничества между восточными регионами России и Северо-Востоком Китая на 2009-2018 гг. В частности, из-за недостаточной проработки Программы сократилось число проектов, которые были предложены китайским инвесторам, а у некоторых из этих проектов уже имелся собственник, некоторые проекты предлагались и инвесторам из других стран¹. В России не было системного подхода к разработке этой Программы с точки зрения перспективных задач развития экономики. Например, перечень китайских проектов Программы являлся составной частью “Плана возрождения районов Северо-востока Китая”, который реализуется с 2006 г. и имеет в КНР статус приоритетной государственной программы. У России же только единицы российских ключевых проектов Программы включены в Федеральную целевую программу (ФЦП) “Дальний Восток и Забайкалье” или в другие целевые программы. При этом положение с реализацией ФЦП оставляет желать лучшего^{[26] [27]}.

Со своей стороны, китайские инвесторы часто выдвигают невыгодные для принимающей их ПИИ России жесткие требования. Среди них можно назвать обязательное приобретение китайского оборудования, привлечение китайских специалистов и инженерных разработок, предоставление длительной аренды земли при привлечении китайских работников на сельскохозяйственные работы и т. п. Это становится причиной затягивания сроков строительства или отказа от некоторых проектов.

Определенные проблемы могут возникать в связи с некоторыми особенностями китайских инвестиций, которые уже проявились в ряде развивающихся стран. Среди них: “характерное для китайцев пренебрежение к охране окружающей среды”, “жесткость китайской трудовой дисциплины (частые нарушения трудового законодательства, продолжительность рабочего дня, сверхурочные часы, завышенные и необоснованные нормативы)”, которая распространяется на привлекаемых работников из принимающей инвестиции страны, и т. п.^[28]

Препятствием для реализации отдельных проектов стали обязательные условия китайской стороны, которые не устраивали в силу различных причин российских партнеров. Это, например, покупка китайского оборудования, использование услуг квалифицированного китайского персонала и китайских инженерных разработок, предоставление крестьянам земли в аренду при привлечении работников на сельскохозяйственные работы, возможность самостоятельно строить жилье для своих работников и многие другие¹.

Важной проблемой для инвестиционного сотрудничества России со странами БРИКС является то, что до сих пор не выработано эффективной стратегии поддержки заграничных инвестиций российского бизнеса. Более того, были и неудачные, на мой взгляд, примеры такой поддержки.

Так, в 2010 г. российским правительством было принято решение о покупке дополнительной эмиссии акций индийской “дочки” АФК “Система” Sistema Shyam TeleServices (SSTS) за 600 млн. долл. В результате этой сделки Росимущество получило около 17% в капитале SSTS, а доля “Системы” уменьшилась с 73,7% до примерно 56,6%. Эта сделка была осуществлена за счет средств индийского долга перед Россией, что стало возможным после подписания в 2007 г. Соглашения о расширении сферы использования средств, поступающих в погашение задолженности Республики Индии перед Российской Федерацией по ранее предоставленным бывшим СССР и Российской Федерацией государственным кредитам. Объем выделенных для инвестиционных целей долговых активов составил около 1 млрд. долл.

Сделку по приобретению акций SSTS нельзя рассматривать даже как инвестиции: через пять лет АФК “Система” может выкупить эти акции у правительства по рыночной цене или по цене покупки плюс небольшие проценты на затраченный капитал. То есть, фактически, эти инвестиции стали кредитом государства крупнейшей корпорации, как будто в Индии нет других привлекательных для России активов, осо- ^[29]

бенно с точки зрения интересов политики модернизации¹. Но, видимо, “Система” оказалась “расторопнее” других потенциальных инвесторов.

Спорность государственных инвестиций в SSTS подтверждает и то, что эта компания, как отмечалось выше, в 2012 г. была лишена лицензий на оказание услуг сотовой связи в Индии. В результате обесценивания активов своей индийской “дочки” из-за этого конфликта “Система” уже списала в убыток весной 2012 г. 695 млн. долл.^{[30] [31]}

Чтобы не допустить полной потери всех своих инвестиций, сделанных в Индии (около 3 млрд, долл.), SSTS повторно выкупила в марте 2013 г. свои же частоты в диапазоне 800 МГц за 665 млн. долл. Хотя теперь район их действия сузился с 22 до 9 телекоммуникационных округов Индии, а число абонентов сократилось на 4 млн. человек. Правда, с учетом 297 млн. долл., уплаченных за паниндийскую лицензию в 2008 г. SSTL они обошлись в 368 млн. долл. При этом первоначально SSTL внесла только 25% лицензионного платежа. Остальные 75% она будет выплачивать равными долями в течение 10 лет, начиная с 2016 г. Выйти на уровень безубыточности при наиболее оптимистичном сценарии SSTL может минимум к 2015 г.^[32]

Использование старой индийской задолженности привело к еще одному неэффективному проекту России в Индии. Речь идет о СП Titanium Products Private Ltd. (TPPL) no производству диоксида титана в Индии, где из-за недобросовестности индийского партнера не находит решения проблема возврата средств, внесенных РФ в уставный фонд СП. TPPL было создано в марте 2008 г. Росимуществу принадлежит 51% акций TPPL, индийской Saraf Agencies — 45% акций, а российской компании “Технохимхолдинг” — 4%. С российской стороны инвестиции в проект, которые были списаны с индийского долга, составили 126 млн. долл. Почти сразу после регистрации TPPL между российскими и индийскими акционерами разгорелся конфликт. Они обвинили друг друга в финансовых махинациях и нарушении устава. Споры сторон находятся на рассмотрении в индийских судах. Россия, в частности, недовольна растущей стоимостью строительства для завода. Конфликт в TPPL вылился в заявление компании Saraf Agencies о намерении выйти из проекта¹.

Вызывает сомнение и выбор проектов для конвертации индийской задолженности. Индия обладает хорошим потенциалом в фармацевтической промышленности, машиностроении, разработке программного обеспечения, многих отраслях легкой и пищевой промышленности и т. п. Например, доля индийских лекарств на фармацевтическом рынке России оценивается в 25-30%.

Приведенные примеры показывают, что плоха не сама идея конвертации задолженности в инвестиции, а ее практическое исполнение, которым воспользовались компании, имеющие “выход” на соответствующие уровни власти. И нет специализированных структур, главным критерием работы которых стало бы проведение эффективной государственной политики в отношении внешних инвестиций, отвечающей национальным интересам России.

В целом, российские ведомства не ведут целенаправленную работу и по привлечению инвесторов из стран БРИКС, слабо контактируют с соответствующими контрагентами, прежде всего со специализированными государственными институтами. Например, соответствующее бразильское агентство APEX начало целенаправленную работу в России только осенью 2011 г.^{[33] [34]}

Подобный упрек можно отнести и работе с российскими инвесторами, желающими работать в других странах БРИКС. По оценкам экспертов, из-за незнания местных реалий, менеджерских ошибок или неверного выбора места и характера производства, лишь менее половины производственных проектов россиян в Китае увенчались относительным успехом¹.

Как отмечает, Ю.В. Чудодеев сдерживающим фактором российско-китайского экономического сотрудничества является незнание китайскими и российскими предпринимателями законодательства и условий деловой деятельности в наших странах, что проявляется в чрезмерной осторожности китайских предпринимателей^{[35] [36]}.

Существуют и проблемы, связанные с разницей культур и менталитета. Китайская сторона, например, всегда достаточно жестко настаивает на собственных условиях и требует дисциплинированного выполнения обязательств. Такой стиль работы не соответствует русскому характеру, и бывает, из-за административных проволочек китайская сторона отказывается от сотрудничества либо осуществление проектов затягивается на неопределенный срок^[37].

• [1] Формируя будущее России. Исследование инвестиционнойпривлекательности России. 2013 год. Ernst & Young, 2013. С. 28.
• [2] Формируя будущее России. Исследование инвестиционнойпривлекательности России. 2013 год. Ernst & Young, 2013.С. 35.
• [3] Путин В.В. Выступление на инвестиционном форуме “Россия-2012” (http://premier.gov.ru/events/news/17938/).
• [4] Фаляхов Р. Бизнесу сдали девятую карту // Газета. Ру. 2013.
• [5] июня.
• [6] Леонов О. Китайцев не пускают к “Славнефти” (http://www.rbcdaily.ru/2002/12/10/industry/562949979066871).
• [7] Левинский А. Елена Батурина и другие проблемы китайскихинвестиций // Forbes 2010.17 августа.
• [8] Левинский А. Елена Батурина и другие проблемы китайскихинвестиций // Forbes 2010.17 августа.
• [9] Новоселова Л. В. Российско-китайское инвестиционное сотрудничество // Азия и Африка. 2013. №1. С. 61.
• [10] Левинский А. Елена Батурина и другие проблемы китайскихинвестиций // Forbes 2010.17 августа.
• [11] Завадский М. В Китай с деньгами и идеями // Эксперт. 2011.14 ноября.
• [12] Данилова Е. В. Россия вносит свой вклад в устойчивость экономик южно-азиатского региона (http://www.economy.gov.ru/wps/wcm/myconnect/economy lib/mert/welcome/pressservice/eventschronicle / doc 1230627249706).
• [13] Данилова Е. В. Россия вносит свой вклад в устойчивость экономик южно-азиатского региона (http://www.economy.gov.ru/wps/wcm/myconnect/economylib/mert/welcome/pressservice/еуеШзсЬгошс1е/с1ос1230627249706).
• [14] Индийские риски // Эксперт. 2013. 20 июня.
• [15] См., например, Россия-Китай: свет и тени регионального сотрудничества (http://www.hongdar.ru/content/articles/437/).
• [16] Россия: проблемы на индийском рынке вооружений (http://newsland.com/news/detail/id /1011904/).
• [17] Вайц Р. Россия сталкивается с проблемами на индийском рынкевооружений (http://www.inosmi.ru/russia/20120808/196273909.html).
• [18] Заседание российско-китайской межправкомиссии по ВТСпройдет в Пекине (http://liveguns.ru/node/701).
• [19] The Global Competitiveness Report 2013-2014. Geneva, WorldEconomic Forum. 2013. P. 15.
• [20] The Most Innovative Companies 2013 (https://www.bcgperspectives.com/content/interactive/innovation_growth_most_innovative_companies_interactive_guide).
• [21] The World’s Most Innovative Companies (http://www.forbes.com/innovative-companies/list/).
• [22] Индия запустила ракету с криогенным двигателем собственного производства // Газета-Ии. 2014. 5 января.
• [23] Кузнецов А. Транснациональные корпорации стран БРИКС //Мировая экономика и международные отношения. 2012. № 3. С. 3.
• [24] Подзарядка для “Лиотеха” // Ведомости. 2013. 4 апреля.
• [25] Докукина К., Иваницкая Н. Сибирский силикон: какие ошибкиАнатолий Чубайс допустил в “Роснано” // Forbes. 2013. 22 мая.
• [26] Координация усилий развития территорий Востока России иСеверо-Востока Китая слабо выражена (http://trud-ost.ru/?p=75390).
• [27] Новоселова Л. В. Указ. соч. С. 63.
• [28] Дабагян Э. С. Китайский прорыв в Латинскую Америку // Мировая экономика и международные отношения. 2012. №10. С. 90, 91.
• [29] Лапердина В. В. Указ. соч. С. 70.
• [30] При этом при обосновании соглашения 2007 г. с Индией российскими властями говорилось, что главным критерием для отбора проектов будет срок инвестирования — это должны быть стратегическиеинвестиции со сроком не менее пяти лет (РФ и Индия подписали обменное письмо по урегулированию рупийного долга — ЬПр://оЬгог.westsib.ru/news/161271).
• [31] Агапов И. Система” готова судиться с Индией // Маркер. 2012.14 сентября.
• [32] Кодачигов В. “Системе” пришлось расстаться примерно с 4 млн.индийских абонентов // Ведомости. 2013.12 марта.
• [33] Titanium Products Private Ltd может потерять проект в Ориссе(http: / / www.maonline.ru /13198-titanium-products-private-ltd-moz-het-poterjat.html).
• [34] Как русским заработать в Бразилии (http://www.terra-america.ru/kak-zarabotat-dengi-v-brazilii.aspx).
• [35] Завадский М. Указ. соч.
• [36] Чудодевв Ю.В. Проблемы и перспективы экономического сотрудничества России и Китая (http://www.rakurs-art.ru/publications/id./127/).
• [37] Прямые иностранные инвестиции Китая в Россию (http://www.webeconomy.ru / index.php?page=cat &newsid= 1345&type=news)