второй (1996-1999 гг.)

В экономической новейшей истории России данный период неоднократно определялся исследователями и публицистами как «период олигархического капитализма». Одним из структурообразующих его признаков принято считать то обстоятельство, что с середины 1990-х годов значительная часть отечественных СМИ оказались под полным контролем (административным, финансовым, идеологическим) образовавшихся в стране финансово-промышленных групп (здесь и далее — ФПГ).

Опыт крупнейших стран мира с рыночной системой экономики наглядно доказывает (особенно во второй половине XX в.), что выход какого-либо СМИ общенационального характера на уровень получения прибыли возможен только при определенных социально- экономических условиях в обществе. Одним из таких условий является высокая покупательная способность населения, представляющего собой главную целевую группу расширенного состава. Именно население как потребитель выступает в такой ситуации фактически инвестором изданий, покупая газеты и журналы или выписывая их. В определенном смысле опыт подписки на конкретный медийный продукт получил широкое распространение в ряде стран и в сфере электронного вещания (США), когда потребитель оплачивает доставку выбранного эфирного продукта, транслируемого ему с помощью спутниковой системы вешания либо кабельных сетей.

И здесь стоит помнить о том, что Россия в середине 1990-х годов еще только формировала юридический и экономический базис для полноценного функционирования рынка. Активное формирование разнонаправленного бизнеса шло под знаком концентрации капитала, производственных мощностей и сырьевых ресурсов. Побочным негативным явлением структурной перестройки отечественной экономики стало резкое падение уровня доходов основной массы населения и столь же резкое обогащение гораздо меньшей его части.

Оптимизация личных расходов российских граждан в начале 1990-х годов в большинстве своем привела к резкому количественному сокращению спроса на печатные СМИ. И как следствие — такому же пропорционально резкому снижению их тиражей. Они первыми в медиасреде ощутили потребность в дополнительных дотациях и инвестициях.

В советскую эпоху электронные СМИ, так же как и печатные, финансировались исключительно за счет государственного бюджета.

Для печатных СМИ еще одним источником доходов служила подписка и розничная продажа через государственную структуру — «Союзпечать». Понятно, что в новых общественно-экономических условиях прямая дотационная система финансирования деятельности СМИ из бюджета просто прекратила свое существование. А доля финансирования печатных СМИ через систему подписки и розничной продажи при ее разгосударствлении резко сократилась. По оценкам экспертов, сегодня она составляет для региональных массовых изданий не более 30% в обшей структуре их доходов.

Для тех электронных СМИ, которые существовали еще в системе Гостелерадио, ликвидация государственной дотации фактически означала постановку вопроса о смене собственника. Те же электронные медиа, которые возникали уже в новых условиях, еще на стадии учреждения определяли для себя альтернативные государственным источники финансирования. Более четко подобный алгоритм решения проблемы экономических условий существования проявлялся при создании электронных СМИ общефедерального значения. В регионах поиск негосударственных инвесторов был на первом этапе менее результативен. Традиционно менеджмент новых региональных СМИ рассчитывал на поддержку властных структур. Но в конечном итоге вектор поиска источников финансирования определился в направлении местных ФПГ.

В центре подобный процесс происходил в более радикальных формах и быстрее по сравнению с регионами. Как свидетельствует историк, даже крупнейшие телекомпании и каналы на этом этапе «могли работать только при получении больших дотаций от крупного бизнеса»^[1]. Далее Рой Медведев очень точно описывает процесс слияния бизнес-интересов владельцев и топ-менеджеров СМИ и тех задач, которые ставили они перед коллективами конкретных газет, журналов, радиостанций, телекомпаний. По его словам, «...инвестируя немалые средства в масс-медиа, банки и промышленные корпорации надеялись не столько на коммерческую прибыль, сколько на достижение определенных политических целей. Ставилась задача воздейстовать на общественное мнение и настроение политических элит. Ставилась также задача побуждать власти принимать выгодные для данной кор- пораци политические и экономические решения и лоббировать в государственных структурах собственные интересы. К тому же ставилась задача публиковать разного рода “компромат” на своих конкурентов и перекрывать возможности негативных публикаций о своих собственных делах.

Наконец, ставилась и задача по продвижению во власть на федеральном и региональном уровнях деятелей, дружественных данной корпорации. То есть СМИ совершенно открыто становились инструментом политической борьбы за доступ к рычагам властного управления. Кроме того, важен был, конечно, и доход от рекламы, ибо реклама — это товар, который может приносить хорошую прибыль»^[2]. Справедливость утверждений о тесной связи капитала и политики в исследуемый нами период очевидна. Известная фраза о том, что политика есть концентрированное выражение экономики^[3], в контексте современных российских реалий и практики нашла реальное воплощение.

Гигантские возможности влияния на все сферы жизни в стране медиабизнес продемонстрирован во время подготовки к проведению выборов Президента Российской Федерации в 1996 г. Создание единого фронта олигархов в поддержку Бориса Ельцина как альтернативы единому кандидату от левых сил Геннадию Зюганову было объективной необходимостью для тех, кто владел крупной частной собственностью, в том числе и в медиасфере. Показательным было в этом смысле участие генерального директора НТВ Игоря Маташенко в работе предвыборного штаба Ельцина. Поддержка двух остальных федеральных телеканалов — ОРТ и РТР — была не менее впечатляющей.

Итог известен: манипуляция общественным сознанием с помощью информационных и креативных ресурсов телевидения подтолкнула прежде пассивную часть населения сделать свой «выбор сердцем». Ельцин с трудом, но выиграл президентские выборы во втором туре.

Однако между первым и вторым турами произошло знаковое событие, которое окончательно связало медиамагнатов и действующую исполнительную власть. История с «черным налом», выносимым из Белого дома под покровом ночи, арест членов предвыборного штаба Ельцина^[4], ультиматум олигархов («или мы, или Коржаков с Барсуковым»), решение Ельцина отправить в отставку «группу Сосковца» — все эти акты политической драмы свидетельствуют о том, как власть и медиабизнес нуждались друг в друге.

После победы Ельцина наступила полоса расчетов. В частности, НТВ за смехотворную сумму в один миллион долларов получило в безвозмездное пользование общероссийскую частоту' вешания на 4-м канале. Получили государственные должности Борис Березовский и Михаил Лесин.

Существенным моментом, стабилизирующим функционирование электронного медиарынка, стало введение в действие принятого в 1995 г. закона «О рекламе». Данный период характеризуется и более жестоким контролем со стороны государства за наполнением эфира лицензионной эфирной продукцией. Особенно это коснулось регионального вешания, где начался процесс развития телесетей. Параллельно происходило и освоение крупными федеральными рекламными структурами региональных медиарынков.

Однако интересы олигархов привели к тому, что их экономические интересы получали в СМИ политизированное воплощение, не говоря уже об идеологическом влиянии. Например, позиция программы «Итоги» Евгения Киселева, выходившей на НТВ, напрямую зависела от степени конфронтации владельца канала Гусинского с властью. По меткому и справедливому замечанию Анны Качкаевой, «на головы миллионов зрителей обрушивается поток компроматов, связанных с противостоянием “банкиров-олигархов” (ОРТ, НТВ) и защищающихся “реформаторов” (ВГТРК). Информационно-пропагандистские кампании имеют общий сценарий: начинаются с утечки компромата, его раскрутки в СМИ и завершаются кадровыми перестановками в правительстве и президентском окружении. Информационные войны сопровождали отставку правительств Черномырдина^[5], Кириенко^[6], Примакова^[7]»^[8].

Показательна история с отставкой генерального прокурора Юрия Скуратова, для дискретации которого государственным телеканалом были использованы методы бульварной прессы^[9]. Однако в итоге была достигнута абсолютно политическая цель: устранение оппонента из сферы публичной политики.

Несмотря на политизацию медиарынка, возникновение новых субъектов вещания на федеральном уровне происходит стремительно, с участием государства и частных структур. В 1996 г. в эфир выходят дециметровые каналы СТС и Муз-ТВ. С января 1997 г. становится вещательной компанией Ren TV. В мае того же года на 5-м федеральном канале появляется вновь созданный телеканал «Культура». В 1998 г. начинают вещать новые дециметровые каналы ТНТ и MTV-Россия.

Государство предпринимает решительные шаги по усилению своего влияния в сфере электронных медиа. Указом Президента РФ от 8 мая

1998 г. создается государственный производственно-технологический комплекс ВГТРК (Всероссийская государственная телерадиокомпания). В него вошли: телеканалы «Россия», «Культура», радиостанции «Маяк», «Радио России», «Орфей», РИА «Новости», 86 региональных телекомпаний, а также технические центры, осуществляющие производство, распространение и трансляцию передач. Некоторое время спустя в состав холдинга влилось радио «Ностальжи», а затем и телеканал «Спорт».

Финансовый кризис августа 1998 г. нанес весьма ощутимый удар по всему отечественному телевидению. В связи с обострением политической и экономической ситуации в стране существенно изменился и контент телевещания, который оказался сосредоточенным на перипетиях борьбы за стабилизацию обстановки в стране.

Обрушившийся рынок рекламы привел к сокращению финансовых потоков, направляемых в СМИ, что повлекло за собой явное ухудшение их экономического состояния. По федеральным и региональным телеканалам прокатилась волна увольнений и сокращений штатов; были понижены зарплаты сотрудникам. На пороге кризиса оказалось и производство эфирного продукта, так как продюсеры не могли найти денег для запуска новых и продолжения действующих телепроектов. Последнее обстоятельство привело к резкому увеличению повторов в эфирной практике. Топ-менеджеры каналов и компаний стали усиленно корректировать и сложившиеся сетки вещания. Кризис, отразившийся в массовом сознании, сказался и на перераспределении аудиторного интереса. По вполне понятным социально-психологическим причинам упал интерес к развлекательным программам и сериалам. В то же время сильно вырос рейтинг новостных программ двух государственных канатов — ОРТ и РТР.

Уроки кризиса 1998 г. впервые наглядно продемонстрировали то обстоятельство, что российская медиасфера уже на тот момент оказалась значительно интегрированной в экономику страны. Как отмечал в тот период медиакритик, «телевидение, как и все другие СМИ, — часть российского общества. И очевидно, что судьба первого неразрывно связана с судьбой второго»^[10]. Ситуация в телевещании во второй половине 1998 г. казалась кризисной. Большинство экспертов не видело четких перспектив выхода из нее. Однако позитивным моментом на том этапе новейшей истории отечественного телевидения стало осознание двух базисных моментов в функционировании самого популярного СМИ. Первый из них был сформулирован следующим образом: «Есть разные телевидения: одно — неброское, не гонящееся за рейтингами государственное ТВ. где больше внимания уделяется культуре, просвещению, воспитанию, неангажированной и нескандальной информации и публицистике. Другое — “веселое и находчивое”, гиперэмоциональное, построенное исключительно на рекламной подпитке, — сдвинуто в сторону развлекательности и сенсационности»^[11]. Парадокс дальнейшего развития отечественного телевидения состоит в том, что «государственное ТВ» в последующие годы как раз и трансформировалось в альтернативный тип СМИ — «веселое и находчивое», ориентированное на рейтинговые показатели и возможности широкого привлечения финансовых средств за счет рекламы.

Вторым, не менее важным тезисом, осознанным в посткризисный период, стало утверждение о том, что «законодательство в сфере СМИ и рекламы не соответствует ожиданиям и реакциям населения России. По мнению целого ряда юристов, телевидение нарушает права потребителя, навязывая то, что людям не нравится, раздражая население... Общество требует большого законодательного ужесточения по ряду позиций. Это:

• ? более жесткие ограничения по размещению рекламы;
• ? ограничения агрессии, насилия на экране;
• ? ограничение эротических элементов, нарушающих нормы морали...;
• ? ограничение трансляции ненормативного поведения, речи»^[12].

Нельзя сказать, что подобные претензии к телевещателям не имели законотворческих последствий в последующие годы. Ряд поправок ксуществующим законам, касающимся деятельности СМИ, атакже закон о рекламе были приняты Государственной Думой. Однако подобные ограничения либо позже дезавуировались под различными предлогами (сюжет с пивными роликами), либо не доводились до уровня практической реализации, оставаясь лишь сдерживающим морально- этическим фактором.

Организационным уроком кризиса стало продолжение реформы системы управления всей медиаотраслью. Это произошло в июле 1999 г., когда была упразднена ФСТР. Ее функции были переданы вновь образованному Министерству по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций^[13]. Его возглавил медиамагнат Михаил Лесин, владелец агентства «Видео Интернешнл», который так и не отказался от возможности руководить своей коммерческой структурой, будучи федеральным чиновником самого высокого ранга. Это является еще одним очевидным доказательством сращивания интересов государства и медиабизнеса, что станет особенно характерно для новейшего этапа в истории отечественного телевидения.

• [1] Медведев Р. Владимир Путин: четыре года в Кремле. М., 2004. С. 171.
• [2] Медведев Р. Указ. соч. С. 171.
• [3] Приписывается В. И. Ленину (Ульянову) См.: Душенко К. В. Словарь современныхцитат. М., 1997.
• [4] Характерно, что одним из задержанных с коробкой из-под ксерокса был не ктоиной, как владелец «Премьер-СВ» Сергей Лисовский.
• [5] Март 1998 г.
• [6] Август 1998 г.
• [7] 'Май 1999 г.
• [8] КачкаеваА. Новейшая история Российского телевидения. 1985-2002//Справочникпо средствам массовой информации Российской Федерации. М., 2002. С. XXXIII.
• [9] В феврале 1999 г. в программе «Вести» (РТР) была показана видеозапись того, как«человек, похожий на генерального прокурора», проводит досуг в обществе женщин легкого поведения. Запись демонстрировалась по государственному (!) канату в то время,когда юные зрители еще не спали. После этого последовала атака на Скуратова. А одиниз тогдашних руководителей ВГТРК Михаил Швыдкой вскоре стал министром культурыРоссийской Федерации.
• [10] Шариков А. Отечественное телевидение: кульминация кризиса // Культура. 1998.10 декабря. № 46. С. 4.
• [11] Шариков А. Отечественное телевидение: кульминация кризиса // Культура. 1998.10 декабря. № 46. С. 4.
• [12] Там же.
• [13] 5 Указ Президента РФ от 6 июля 1999 г.