Л.Н. Чурилина. Концепт «Любовь» как фрагмент коллективной и индивидуальной картины мира: ассоциативный аспект

• (Лексическая структура художественного текста: принципы антропоцентического исследования. СПб., 2002)
• 1.3.0. <...> Уникальным источником материала для реконструкции концептов как фрагментов «коллективного сознания» является «Русский ассоциативный словарь» [РАС 1—6]. Неоспоримое преимущество ассоциативного тезауруса как словаря особого типа в процессе реконструкции концепта определяется тем, что словарь этот, по утверждению Ю.Н. Караулова, «включает весь или почти весь языковой опыт наивно говорящего индивида», и потому «оказывается богаче деталями, а в ряде случаев превосходит толковый словарь и в каких-то семантически существенных моментах» [Караулов]. Это дает основание рассматривать «Русский ассоциативный словарь» в качестве своеобразной модели сознания человека и базы «для анализа путей и закономерностей формирования языкового сознания в онто- и филогенезе» [РАС 1: 5].

Специфика массового ассоциативного эксперимента, на материале которого построен [РАС], заключается в том, что в процессе его проведения индивидуальные черты языковой личности неизбежно стираются, «индивидуальность превращается в “коллективную”, или усредненную, языковую личность, что заставляет говорить о “нормах”, свойственных той языковой общности, к которой принадлежит эта личность» [Караулов]. В ассоциативном поле эксплицируется активируемый «у каждой индивидуальности лишь потенциально» [Там же] участок коллективной ассоциативно-вербальной сети. Лишенное конкретных индивидуальных черт «лицо» выступает «как собирательная национально-языковая личность» [Караулов], а ассоциативное поле слова, соответственно, может рассматриваться как «фрагмент образов сознания, мотивов и оценок русских» [РАС 1:6].

1.3.1. Ассоциативное поле «Любовь» в «Русском ассоциативном словаре» как лексический эквивалент национального концепта. Лексическое наполнение ассоциативного поля «Любовь» определяется составом нескольких статей, представленных в «Русском ассоциативном словаре». Так, в нечетных томах [РАС 1,3,5], фиксирующих право направленные отношения (S > R), нами выявлено 11 словарных статей, прямо связанных с презентацией концепта «Любовь». Каждая из этих статей представляет собой отдельное ассоциативное поле, роль слов-стимулов в структуре этих полей выполняют словоформы: любовь, о любви, в любви, любить, не люблю, влюбиться, влюбленные, любимая, любимый, любовник.

любовный. В совокупности эти ассоциативные поля содержат 791 реакцию (словоформу). Кроме того, в четных томах [РАС 2, 4, 6], представляющих левонаправленные отношения (R < S), выявлена 371 статья, в составе которых объединены слова-стимулы (2098 словоформ), вызвавшие в качестве реакции какую-либо из форм слов любовь / любить или членов возглавляемого ими словообразовательного гнезда (типа: полюбить, разлюбить и под.).

В результате в нашем распоряжении оказался значительный объем материала — более тысячи разных словоформ. Направленность исследования на выявление лексических средств презентации национального концепта «Любовь» позволяет рассматривать весь отобранный материал как совокупное ассоциативное поле «Любовь», связанное с языковой объективацией основных признаков (граней) концепта. Этот материал не организован логически и иерархически, он представляет собой «мозаический набор скрытых в языковых структурах, конструкциях и текстах сведений и умозаключений об устройстве мира, мотивировки которых зачастую опираются только на традицию, общепринятость, устойчивость, воспроизводимость и повторяемость, — на прецедент» [Караулов]. Такая «мозаичность» и неорганизованность позволяет говорить об ассоциативном поле как о гипертексте, или нелинейном тексте, единой непрерывной текстовой ткани, сеть связей в которой устанавливается «не между элементами, частями изначально единой текстовой конструкции, а между <...> следами фиксации мысли как таковыми» [М.М. Субботин]. Гипертекст дает возможность комбинировать составляющие его единицы «в том или ином порядке, основываясь на задаваемых заранее переменных связях между ними» [Караулов 1999].

Основанием для классификации лексического материала — представленных в ассоциативном поле словоформ — служат направления ассоциирования, или направления движения мысли коллективного субъекта, отражающие различные грани концепта как целостного образования.

Избранный подход к классификации составляющих совокупное ассоциативное поле слов позволит описать «верхний» слой концепта «Любовь» как фрагмента «наивной картины мира» носителей русского языка. «Верхний», актуальный на определенной стадии существования, слой концепта являет собой результат его эволюции и предполагает сохранение преемственности формы и содержания [Ю.С. Степанов]. Следовательно, любое звено в развитии концепта неизбежно связано с предшествующими ему звеньями, или слоями, как в формальном, так и в содержательном отношении.

Определению места, занимаемого концептом «Любовь» в национальной картине мира, должно послужить сопоставление семантического и ассоциативного полей «Любовь» как вариантов вербальной презентации концепта с точки зрения способов лексической презентации каждым из них взаимного соотношения концептов в рамках национальной концептосферы.

Заранее оговорим, что в сфере нашего внимания оказываются только ассоциативные биномы, связанные с экспликацией представления о любви как о сфере межличностных отношений: поэтому' реакции типа «любить — яблоки, театр, отечество, природу» и под., реализующие значение «пристрастие к чему-либо, предпочтение чего-либо», остаются за пределами анализируемого материала. <...>

При анализе материалов совокупного ассоциативного поля, представленного в [РАС], мы не будем разграничивать собственно лингвистические (парадигматические и синтагматические) и экстралингвистические (тематические) ассоциации [А.П. Клименко; И.Г. Овчинникова], поскольку те и другие в той или иной мере основываются на «взаимодействии денотата (или сигнификата) слова-стимула с другими объектами реального мира», или «отражении этого взаимодействия сознанием субъекта» [Овчинникова].

1.3.2. Ассоциативное поле «Любовь» как фрагмент картины мира «коллективного субъекта»: состав и структура. В составе совокупного ассоциативного поля «Любовь», может быть выделено ядро — группа словоформ, находящихся с именем поля в гиперо-гипонимических или синонимических отношениях: чувство, чувствовать, отношение, относиться, состояние, эмоции, ощущать', увлечение, увлекаться, интерес, интересоваться, роман, флирт, нравиться, обожать, привязаться, обольстить, жаловать, втрескаться, втю

риться. Очевидно, что ряды синонимически сближенных слов и слов-гиперонимов, используемых в традиционном лексикографическом представлении и в ассоциативном тезаурусе, за небольшим исключением, практически совпадают.

Представлена в ассоциативном поле и своеобразная градационная шкала чувств-антиподов: от привычной, с точки зрения лексической системы, антонимической пары любовь / ненависть, любить / ненавидеть к нелюбви, неприязни, брезгливости, отвращению и, наконец, равнодушию и безразличию, в традиционном лексикографическом представлении не относимых к прямым антиподам любви.

Любовь рассматривается как источник других, самых разнообразных, эмоций и состояний субъекта, как положительных: счастье, летать от счастья, радость, радоваться, праздник, удовольствие, наслаждение, сладкий, блаженство, приятно, здорово, хорошо, замечательно и др.; так и отрицательных: страдание, страдать, страдалец, горе, горевать, мука, мучиться, мучение, мучительница, тоска, ад, несчастье, разочарование, слеза, терзание, печаль, печалиться и др. Причем говорить о преобладании положительных или отрицательных эмоций / состояний, связываемых в «наивном» сознании с любовью, нет оснований: они представлены в равной степени (в системном представлении явное предпочтение отдается эмоциям с положительной модальностью). Главной причиной возникновения отрицательно окрашенных эмоций являются, по свидетельству тезауруса, измена, разлука и ревность: измена, изменить, обман, забыть, забвение, предательство. пренебречь, бросать, оттолкнуть, уйти, покидать, разлука, далекий, ревность, ревновать и др.

Любовь выступает в роли объекта оценки, как эмоциональной, так и интеллектуальной. В любовь можно не верить: не верю, нет, не бывает, нам только снится', можно признавать ее ложным, придуманным чувством: мираж, миф. фантазия, пустота, ложь, вздор, вранье, брехня, глупость', рассматривать как дань привычке или игру: привыкнуть, флирт, игра, поиграть', и, наконец, как физиологический инстинкт: размножение, семя.

Оцениваемая рационально, любовь достаточно устойчиво связывается с идеей нарушения нормы — безумие, болезнь: без ума.

безумно, сойти с ума, обезуметь, без памяти, дурдом, рехнуться', любящие / влюбленные — дураки, дебилы, идиоты, странные, сумасшедшие; болезнь, болеть, больные, недуг, лекарство. Оцениваемая эмоционально, любовь также не относится к разряду' чувств с безусловно положительной модальностью; с одной стороны, любовь: это прекрасно, прекрасным чувством, прекрасна, светлая, чистая, чудо, чудесная, редкость, ценность и др.; но с другой стороны: это неприлично, нет ничего хорошего, зло. бесстыдный, бессовестный и др.

Особое место в рассматриваемом ассоциативном поле занимает метафора, или метафорический способ представления концепта. Явление это отнюдь не случайное. Эмоции, по мнению большинства исследователей, концептуализируются в языке именно через метафоры <...>. Как пишет В.Н. Телия, «рождение метафоры тесно связано с концептуальной системой носителей языка, с их стандартными представлениями, с системой оценок, которые существуют вне языка и лишь вербализуются в нем». Склонность носителей языка к использованию метафоры при попытках вербализовать эмоции объясняется в первую очередь тем, что сами эмоции недоступны прямому наблюдению, поскольку их весьма сложно, а иногда и невозможно, «перевести в слова», что заставляет говорящего сравнивать эмоцию, им описываемую, с другим явлением, с его точки зрения, — похожим [В.Ю. Апресян, Ю.Д. Апресян].

Метафора, представленная в ассоциативном тезаурусе, те. возникшая у испытуемого спонтанно в ходе эксперимента, представляет собой «сгусток» мысли, «еще не оформленную массу мысли» [Телия], -требующую «расшифровки», «разгадки».

Наиболее устойчивым способом метафоризации в ассоциативном тезаурусе оказывается уподобление любви различным стихиям, благодаря чему актуализируются такие свойства чувства, как сила, глубина и неконтролируемое™:

• • Любовь — огонь*, огонь, огонек, огненная, горячо, пламя, пламенная, гореть, разгореться, жгучая, зажигать, греть, погаснуть и др. <...>;
• • Любовь — буря*, буря, ураган, порыв, прорвать;
• • Любовь — вода*, океан, море, река, течение, источник, родник, тонуть, утонуть; роль «водной» метафоры в представленииконцепта заключается и в актуализации непостоянства, «текучести» чувства.

Значимыми для интерпретации концепта оказываются и метафоры другого, не «стихийного», плана:

• • Любовь — живое существо', с персонификацией любви, с попыткой придать ей статус «существа», независимого от человека — субъекта чувства, связаны ассоциативные пары: язык любви, вздох любви, голос любви, дыхание любви, любовь гложет, любовь — злодейка',
• • Любовь — вино: до пьяна, опьянять: эта метафора направлена на актуализацию такого признака, как утрата субъектом способности контролировать себя, свои чувства;
• • Любовь — лабиринт, любовь — туман, любовь — кристалл: метафоры, объективирующие сложность, запутанность, необъяснимость, многогранность чувства;
• • Любовь — дорога, тропа любви: многозначные метафоры, имплицитно отсылающие к представлению о любви, как о долгом и трудном пути (= жизни), который любящим предстоит пройти вместе; близкой по смыслу является и метафора любовь — крест (ср. идиомы нести свой крест, тяжелый крест);
• • Любовь — храм: метафора, эксплицирующая представление о любви как о чувстве высоком, одухотворенном (ср. также входящие в состав ассоциативного поля признаковые слова: неземная, святая, чистая, благородная).

Значимость эмоциональной сферы в жизни человека делает любовь предметом размышлений, разговоров, темой творчества: вечная тема, мыслить, с мыслями, думать, поэма, роман, повесть, проза, песня, романс, музыка, говорить, все говорят, много сказано и др. Однако в то же время любовь предстает как чувство, которое «боится» разговоров, требует соблюдения некоторой тайны: громко не говорят, не надо громких слов, помолчим, ни слова, без слов, скрытность, секрет. Любовь — это маленький мир для двоих, не терпящий чужого вмешательства: пара, парочка, двое, для двоих, лишний, мирок, наедине; ср. также метафорическое представление концепта «Любовь — остров».

Любовь предполагает установление между субъектами чувства определенных отношений. С любовью в наивной картине мира связываются доверие {вера, верить, доверить, довериться, доверять, верно), уважение {уважение, уважать), понимание {понимание, понимать), честность {честность, честный), забота (заботиться, заботливый, беспокойство, беречь, лелеять), жалость (жалеть, жалко, сожаление), нежность (нежность, нежный).

Любовь относится в русском языковом сознании к разряду жизненно важных чувств, определяющих смысл человеческого существования. Экспликации взаимной соотнесенности концептов «Любовь» и «Жизнь» служат представленные в ассоциативном поле цепочки реакций типа: любить — смысл — жить, жизнь, существовать: любовью — по жизни, жив: любовь — потребность, требовать', право: важно, необходимо, необходимость, обязательно, в крови и др.

Высокая оценка значимости чувства (главный, святое, истина, настоящее и др.) предопределяет то, что любовь становится предметом надежд и устремлений человека: любовь — стоит того, чтобы ждать; ждать, ожидание, долгожданный, подождать; не люблю — а хотелось, хочется: мечта, мечтать, надежда, надеяться, стремление; по любви — голод; просьба, просить, добиваться, мольба, жажда и др.

Эксплицируется в совокупном ассоциативном поле и соотнесенность концептов «Любовь» и «Смерть»: любовь может погубить (смерть, умереть, покончить с собой и др.), но может и возродить человека к жизни (возрождать, спасение, бессмертие). Достаточно последовательно проявляется в ассоциативном тезаурусе связь концептов «Любовь» и «Борьба»: завоевание, оружие, солдат, армия, победа, преграда, фронт, уничтожить, интриги, месть и др. Опасности, с которыми связана любовь-борьба, могут заставить человека избегать этого чувства, бояться его: бояться, бежать, спрятаться, отвергнуть, отказать и др. Таким образом, отмечаемая лексикографическими источниками возможность соотнесения семантических полей «Любовь», «Борьба», «Смерть» находит в ассоциативном тезаурусе гораздо более полное и последовательное выражение. Концепты «Любовь», «Жизнь», «Смерть», «Борьба» предстают в национальном сознании в неразрывном единстве.

Акту-альная в системном представлении связь концептов «Любовь» и «Семья» подтверждается значительным числом словоформ, входящих в рассматриваемое совокупное ассоциативное поле: семья, семейка, кровь, кровный, родители, мать, мама, отец, дитя, дети, ребенок, родня, жениться, замужество, брак, союз, жених, невеста, супруги, муж. жена и др. Отражено в ассоциативном тезаурусе и взаимное пересечение концептов «Любовь» и «Дружба» (друг, подруга, дружба, товарищ, приятель и др.), «Любовь» и «Секс» (близость, связь, контакт, акт, поцелуй, обнимать и др.). Такой аспект любви, как «половая любовь», определяет появление в составе ассоциативного поля наименований частей человеческого тела (тело, грудь, о ногах, рука, лицо, губы и др.). С актуализацией в сознании испытуемых именно этой ипостаси любви связано появление в качестве ассоциаций и словоформ типа: в постели, кровать, мягкая кровать, койка, спать, простыня, раздеть, удовлетворение и др. Синонимами имени поля в этом случае оказываются слова секс (человек для секса), эротика, страсть.

Любовь относится в наивном представлении к делу (дело, делать, деятельность), причем достаточно сложному требующему от человека определенных знаний и усилий; экспликации зоны пересечения концептов «Любовь», «Наука», «Искусство» и «Дело» служат однословные и неоднословные реакции типа: не могу, мочь, дано не каждому, талант, практика, опыт, уметь, учиться, познание, понятие, представление, азбука, искусство и др.

Тесно связанными в ассоциативном тезаурусе оказываются концепты «Любовь» и «Время». Справедливости ради следует отметить, что значительная часть лексических единиц, входящих в ассоциативное поле, характеризует любовь как чувство достаточно протяженное во времени: вечно, вечность, навеки, всегда, навсегда. долго, всю жизнь, на всю жизнь, до гроба, до конца, бесконечность и др. (ср.: в состав семантического поля «Любовь» вошли преимущественно единицы с семантическим компонентом ‘долго’). Однако любовь может быть и достаточно четко локализована на временной оси, о чем свидетельствуют реакции типа: час, ночь, вечер, месяц, период, пора, сезон, год. отпуск и др., что исключает представление о любви как чувстве «уникальном», «единственном» в жизни человека (ср. также реакции: временно, на время, мимолетно, внеочередная, заново).

Связь концептов «Любовь» и «Пространство» опирается большей частью на активизацию в сознании испытуемых представления об определенной ситуации, хранящейся в их индивидуальном опыте (беседка. лавочка, сад. трамвай, сарай, мельница, поля и др.); однако нельзя исключать и более глубинных связей, проявившихся в упоминаемых уже метафорах: остров любви, тропа любви, любовь — дорога.

Взаимно соотнесенными, равно как и в лексикографическом представлении, оказываются концепты «Любовь» и «Свобода»; любовь при этом связывается не только с представлением о долге, но и с утратой человеком личной независимости, что оценивается скорее отрицательно, ср.: взаимозависимость, долг, неравенство, раб, хозяин, узы, опутать, путы, сети, паутина, цепи, оковы, заключенный, поневоле. В то же время любовь — чувство абсолютно свободное: свободная, запретов нет, нет преград, пределов нет.

Неожиданное сближение, не фиксируемое в семантическом поле, обнаруживают концепты «Любовь» и «Деньги» (название концепта условно, поскольку' состав эксплицирующих его словоформ достаточно пестрый): экономика, обмен, взамен, платить, и деньги, рубль, достаток, процент, цена, и бедность, сыт не будешь и др.

Находящаяся на периферии смыслового пространства и практически не отражаемая современными толковыми словарями взаимная соотнесенность концептов «Любовь» и «Бог» отчетливо проявляется в ассоциативном тезаурусе. В качестве средств объективации соотношения этих концептов можно рассматривать и лексические единицы (словоформы), безусловно относящиеся к семантическому полю «Религия» (Бог, крест, икона, покаяние), и единицы, составляющие периферийную зону, зону семантического перехода между' полями «Любовь» и «Религия» (сочувствие, сострадание, спасение, милосердие, доброта, помощь)', ср. также реакции типа: любить — всех, люди, ближнего, противника’, любовь — к человеку, к людям, ближний; любовь — братья, братство.

Подведем некоторые итоги. Любовь в ассоциативном тезаурусе, отражающем наивное представление «коллективного субъекта» о мире, предстает как чувство крайне противоречивое, одновременно «духовное» и «телесное». Преобладание «духовной» связи характеризует дружбу и братство, в широком смысле этого слова, — христианскую любовь к людям, к ближнему, являющуюся, по-видимому, неотъемлемой частью концепта «Любовь» в русском национальном сознании. Преобладание «телесного» начала характерно для «половой любви».

Любовь оценивается как чувство, являющееся источником положительно окрашенных эмоций / состояний, и одновременно — как причина страданий, как своего рода недуг. Она одновременно относится к чувствам, составляющим смысл человеческого существования, и к чувствам — мифам. Человек стремится к любви и бежит от нее, оценивая ее как безумие, как потерю личной независимости; говорит о ней и пытается скрыть ее от посторонних.

Отмечаемая в ассоциативном тезаурусе амбивалентность и многогранность чувства любви не является принадлежностью исключительно русского национального сознания и имеет глубокие общечеловеческие корни. Об этом свидетельствуют в частности выводы Л.В. Кульгавовой, основанные на сопоставительном анализе материалов английских толковых словарей и современных английских прозаических художественных текстов: «Толковые словари английского языка определяют имя love через слова feeling, emotion, т.е. относят его к лексико-семантическому классу «чувство», «эмоциональное состояние». Анализ фактического материала показывает, что в своих индивидуальных значениях говорящие осуществляют иную категоризацию — индивидуальную, субъективную, т.е. относят слово love к лексикосемантическим классам, в которые оно обычно не включается: «болезнь», «мнение», «действие /деятельность», «событие»» <...>. К аналогичным выводам приходит и Л.Е. Вильмс в результате исследования семантики сложных слов немецкого языка с компонентом ‘liebe-’ / ‘-liebe’, которые не имеют эквивалентов в русском языке: Mordsliebe — «дикая, бешеная любовь» («der Mord» — «убийство, смерть»): Liebesmord — «(само)убийство из-за / по причине несчастной, неразделенной любви»; Affenliebe — «любовь + презрение, ничтожность, убогость, вульгарность»; HaBliebe — «любовь, смешанная, граничащая с ненавистью»; Liebestoil — «сумасшедший I дикий / безумный от любви»; Liebeskummer — «несчастье / горе / печаль от любви».

Проведенный анализ совокупного ассоциативного поля «Любовь» показал справедливость утверждения, что все семантические варианты значений слова, зафиксированные в системе и выявляемые при компонентном анализе, «записаны» в разнообразных сочетаниях стимула с реакциями [Караулов]. Этим определяется обнаруживаемое подобие семантического и ассоциативного полей «Любовь» как средств языковой экспликации одного концепта. Однако очевидно и то, что словарь отличается от внутреннего лексикона, в котором «слово существует как ядро многомерных связей и ассоциаций, притом функционирующих не только в роли отражающих собственно языковые связи, но и стоящие за ними структуры знания» [Е.С. Кубрякова].

Факты взаимного пересечения концепта «Любовь» с целым рядом других концептов, нашедшие отражение в ассоциативном тезаурусе, позволяют рассматривать его как гиперконцепт, ибо через «Любовь» в сознании носителей русского языка все оказывается связанным со всем.

BQ Материал для анализа

Словарь ассоциативных норм русского языка

(М., 1977)

НАРОД — люди 39, великий 19, советский 17, русский 16, могучий, сила 7, толпа 6, масса, много 5, весь, несгибаемый, родной 3, дружба, дружный, земля, мой, наш, нация, планета, творец, труд 2, армия, безмолвствует, большой, борется, борющийся, братия, власть земли, в магазине, воинственный, всех стран, головы, гордый, город, гостеприимный, движущая сила, дело, добрый, дом, единый, звезда, земной шар, знамя, идет, и личность, история, культура, мир, мирный, мошь, народность, непобедим, обширный, общество, партия, партия и правительство, патриотический, победитель, простой, разный, религия, самоотверженный, свет, свободный, скот, собрание, создатель, содружество, сосуществование, трудолюбивый, труженик, фашизм, хороший, человек, чей 1. N = 202.

ХЛЕБ — насущный 123, соль 119, черный 49, белый 38, свежий 19, имя существительное 17, вкусно 16, съесть, черствый 15, булка 14, пшеница, ржаной, рожь 12, мягкий, поле 8, еда 7, пища, розы 6, жизнь, украинский 5, горячий, кушать, масло, печь, стол 4, булочная, горький, купить, магазин, молоко, нож, халва 3, вода, вырастить, голодовка, запас, зерно, колос, колхоз, мука, наш, не бросать, питание, поэзия, пшеничный, растить, резать, русский язык, скоро заработаю, теплый, тяжелый, хлеба, хлебница 2, агроном, аромат, ароматный, батон, буфет, вечный, вино, возраст, Вьетнам, город, голод, дело, дорогой, душистый, завтрак, зерна, колосок, колхозники, корка, кот, круглый, Ленинград, наша жизнь, на корню, не кушать, нишета, нога, обед, печеный, пирожное, полушка, прилавок, работа, разведчик, растет, роза, румяный, ситный, тарелка, урожай, хлебнуть, целина, ценить, 14 коп., человек, яблоко раздора 1. N = 635.

А — bread: butter 610, G — Brot: essen 66, F — pain: vin — 30, N — brood: eten 269, P — chleb: powszedni (он>ж) 100». [A — английский (американский), G — немецкий, F — французский, N — голландский, P — польский]

Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Русский ассоциативный словарь

(Книга 3; Книга 1)

НАРОД — толпа 16; безмолвствует 6; и партия, русский 5; великий 4; глупый 3; быдло, голодный, массы, митинг, партия, советский, стадо, страны, темный 2; беден, бунт, веселый, вокруг, воля, выборы, говно, гордый, город, дружный, дубовый, дурной, душа, един, Ельцин, жалость, загнанный, злой, и армия едины, и партия едины, исполин, лихой, люди, мир, много, многострадальный, могучий, мой, мудрый, наш, не поймет, непобедимый, озлобленный, очень обшее, победитель, пошел, прав, рабочий, русичи, сборище, свобода, свой, СССР, страдает, танец, трудолюбивый, тупой, туча, угнетенный, чей, человек 1; 109...

ХЛЕБ — насущный 58; черствый 37; черный 30; свежий 28; белый 23; мягкий, ржаной 22; вкусный 21; булка, соль 14; всему голова 12; теплый 10; есть 9; горячий, масло 7; богатство, вкусный, голова, душистый, жизнь, пища, поле 6; каравай, молоко 5; батон, буханка, еда, магазин, пшеничный 4; запах, и соль, имя существительное, круглый, кусок 3; вода, да соль, золото, и вода, купить, кушать, народу, наше богатство, печь, пшеница, свободный, труд 2; амбар, ароматный, балалайка, белый за 25 копеек, береги, берегите, беречь, бутерброд, в ведре, в магазине, в тарелке, величина, вешьуникальная, вкус, вкусное, война, всегда, всему голова!, голод, горький, гу-стой, для коров, дорог нам, дорогой, драгоценность, единый, жевать, жена, жесткий, жрать, запах хлеба, зерно, злак; золото, наган; и зрелище, испечь, камень, колосья, корка, корочка, крошки, круг, кухня, лаваш, легкие, льется, мама, мир, на поле, на столе, на ужин, народам, настоящий, науки, наш, не хочу, неурожай, нож, общий, овцы, озимый, орловский, осень, подовый, песок, плохой, продукт, продукт питания, промокашка, промышленности, пышный, работа, равнодушно, радость, резать, нож, русский, с мукой, свет, святыня, сирот, ситный, созрел, сок, соломка, стол, сухарь, сухой, сытость, тепло, хлебороб, хороший, Христос, чай, черный ржаной; черный, мягкий, с хрустящей корочкой; экономить, яд 1; 526...

Дополнительная литература

• • Богуславский В.М. Человек в зеркале русского языка, культуры и литературы. М., 1994.
• • Залевская А.А. Индивидуальное знание. Специфика и принципы функционирования. Тверь, 1992.
• • Караулов Ю. Н. Ассоциативная грамматика русского языка. М., 1993.
• • Караулов Ю.Н. Активная грамматика русского языка. М., 1998.
• • Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.,1987.
• • Леонтьев А.А. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. М., 1969 [и последующие издания].
• • Ляпов М. В. Языковая личность: поиск доминанты // Язык — система. Язык — текст. Язык — способность. М., 1995.
• • Сулименко Н.Е. Антропоцентрические аспекты в изучении лексики. СПб., 1994.

Тема 7

ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА КАК ДОСТОЯНИЕ ИНДИВИДА: