Издание в России комментированных текстов литературной критики русского зарубежья первой волны
Изучение зарубежных глав истории отечественной литературной критики и по сей день сталкивается с различного рода трудностями, главная из которых - практическая недоступность текстов оригиналов. Поэтому необходимым этапом изучения текстов литературной критики русского зарубежья является их введение в научный обиход, т.е. комментированное издание. И здесь за последние десять-пятнадцать лет сделано немало.
Собрания сочинений критиков и писателей - Г.В. Адамович, В.В. Зеньковский, Г. Газданов
Наиболее интересны недавние собрания сочинений критиков и писателей, в корпус издания которых входит их литературнокритическое наследие.
Собрание сочинений Г.В. Адамовича, по определению В. Вейдле, «самого влиятельного литературного критика русской эмиграции»[1] , публикуется в Петербурге отдельными «блоками» (составитель собрания сочинений О.А. Коростелёв): «Литературные беседы» (1; 2), «Литературные заметки» (3; 4), «Комментарии» (5), «Одиночество и свобода» (6). В двухтомнике «Литературные беседы» впервые были собраны все его ранние работы, печатавшиеся в парижском журнале «Звено» с 1923 по 1928 г. Первая
статья критика - «Поэты в Петербурге» - появилась на страницах этого журнала 10 сентября 1923 г. в 32 номере, а с 93-го (10 ноября 1924) начинают публиковаться его «Литературные беседы», ставшие с начала следующего года постоянной рубрикой. Основными сотрудниками «Звена» помимо Г.В. Адамовича были: В.В. Вейдле, К.В. Мочульский, Д.П. Святополк-Мирский, Н.М. Бахтин, П.М. Би-цилли. Со своими критическими работами здесь выступали и З.Н. Гиппиус, П.П. Муратов, А.Я. Левинсон, Б.Ф. Шлёцер, Г.Л. Лозинский, С.М. Волконский. О журнале написана энциклопедическая статья О.А. Коростелёва и С.Р. Федякина «Звено» (61, с. 157— 167). «Литературные беседы» стали «определенным жанром литературной критики», где Г.В. Адамович имел предшественников лишь среди французов, у которых подобный жанр был развит еще в XIX в., начиная с «Бесед по понедельникам» Сент-Бёва, отмечает составитель О.А. Коростелёв во вступительной статье «Подчиняясь не логике, но истине...» (1, с. 12). «Литературные беседы» - это продолжающийся разговор, в котором критик «не стесняется противоречить самому себе, извиняться за ошибки, многократно возвращаться к одной и той же теме или даже фразе, следуя общеакмеистскому принципу» о том, что однажды найденное слово или определение принадлежит языку и не нуждается в замене (там же, с. 12-13). «Литературные беседы» - «многолетний критический дневник» Г.В. Адамовича, который «воссоздает портрет эпохи в мельчайших деталях так же, как запечатлели его чуть раньше “Письма о русской поэзии” Н. Гумилёва, а до того “Далекие и близкие” В. Брюсова» (там же, с. 30). В издании книги Г.В. Адамовича «Литературные заметки» (3; 4) впервые собраны под одной обложкой его основные довоенные литературно-критические работы, регулярно печатавшиеся в парижской газете «Последние новости» (о газете см. статью Т.Г. Петровой: 61, с. 319-329). В эту газету он пришел сложившимся критиком, после пятилетнего сотрудничества в ее литературном приложении - газете «Звено». «Литературные заметки» «Последних новостей» сменили «Литературные беседы», регулярно выходившие в «Звене». Общее число текстов, опубликованных Адамовичем в «Последних новостях», приближается к 2400. Критик «продолжал создавать панораму мировой культуры, откликаясь на все сколько-нибудь любопытные явления», - пишет в предисловии «Георгий Адамович в газете Милюкова “Последние новости”» - О.А. Коростелёв (3, с. 5-6). Первая книга, а издание должно состоять из четырех книг, охватывает период 1928-1931 гг., вторая - 1932-1933. Составитель остановился на жанрово-хронологическом принципе подачи материала. При этом материалы каждого года публикуются отдельно. В книги вошли избранные статьи из четверговых подвалов, еженедельно появлявшихся на страницах газеты. Составитель стремился сохранить «поток высказываний, единый взгляд на разновеликие явления, общий ход рассуждений духовного лидера “парижской ноты” в том виде и в той последовательности, как его воспринимала эмигрантская читающая публика» (там же, с. 10-11). В отличие от «Литературных бесед» «Звена» статьи «Последних новостей» более разностильны и разножанровы. Собственно, «Литературными заметками» все эти 611 обширных подвальных статей, появившихся в газете с 1928 по 1940 г., по мнению О.А. Коростелёва, можно назвать с гораздо большей условностью, чем ровные и однотипные «Литературные беседы». Наряду с глубокими критическими статьями среди «Литературных заметок» немало ознакомительных обзоров и даже просто пересказов советских повестей и романов. «Одиночество и свобода» (Нью-Йорк, 1955) - единственная прижизненная книга критической прозы Адамовича. Она включает в себя заново отредактированные, а частично и вновь написанные статьи, публиковавшиеся в эмигрантских газетах и журналах, таких как «Последние новости» и «Современные записки» в 20-30-е годы, а также, в меньшей степени, «Русские новости» и «Новое русское слово» (о журнале «Современные записки» см.: Н.А. Богомолов, 61, с. 443-450; газетах «Русские новости» см.: Е.Г. Домогацкая, 61, с. 565-567; «Новое русское слово» см.: Т.В. Селезнёва, 61, с. 255-258). Две статьи критика общего характера - «О литературе в эмиграции» и «Сомнения и надежды» - выполняют роль своеобразного введения в тему и заключения. Они обрамляют литературные портреты наиболее крупных писателей эмиграции. Адамович прежде всего обратился к творчеству писателей старшего поколения. Это - Д. Мережковский, И. Шмелёв, И. Бунин, М. Алданов, 3. Гиппиус, А. Ремизов, Б. Зайцев, Н. Тэффи, А. Куприн, Вяч. Иванов («Вячеслав Иванов и Лев Шестов»). Из писателей младшего поколения Адамович особо отметил В. Набокова, Б. Поплавского, А. Штейгера и Ю. Фельзена. В своем послесловии «Подведение итогов (книга Адамовича “Одиночество и свобода” в его переписке с друзьями)» (6) О.А. Коростелёв раскрывает историю замысла книги Адамовича и ее публикации Издательством имени Чехова, крупнейшим в то время предприятием эмиграции. Ближайшее окружение Адамовича давно ждало от него книгу критики и с открытием издательства в 1952 г. многие начали торопить его: писатели младшего поколения проявляли беспокойство и пытались, как могли, подтолкнуть дело. В начале 50-х годов идея подвести итоги довоенному периоду эмигрантской литературы оказалась весьма актуальной, поэтому предложения стали поступать в издательство сразу после его возникновения. Директор издательства Н.Р. Вреден колебался между работами Г.В. Адамовича, М.Л. Слонима и Г.П. Струве. В результате было принято решение сначала (1955) напечатать сборник статей Адамовича, а затем (1956) исторический обзор эмигрантской литературы Г. Струве. «Писатели младшего поколения были крайне огорчены, узнав, что Адамович не намерен писать о них в книге... он предпочел отговориться обещаниями второго тома, в который, якобы, должны войти статьи о тех, кого не было в “Одиночестве и свободе” (заодно это объясняло и намеренное отсутствие иерархии, и слишком бросающееся в глаза отсутствие Ходасевича, Цветаевой и Г. Иванова, статьи о которых он по разным причинам не хотел включать в книгу)» (6, с. 318). Вышедшая из печати работа Адамовича вызвала самые разные отклики в эмиграции, однако, в целом была принята благосклонно. Составитель в своих примечаниях приводит многочисленные отзывы современников на эту книгу. В приложении он публикует 25 (сохранившихся в Бах-метьевском архиве Колумбийского университета, Нью-Йорк) писем Адамовича 1952-1955 г. к редакторам Издательства имени Чехова В.А. Александровой и Т.Г. Терентьевой. «Комментарии» - лучшая прозаическая книга Адамовича, над которой он работал на протяжении почти полувека, с 1923 по 1971 г. публикуя в журналах и альманахах «Цех поэтов», «Числа», «Круг», «Новоселье», «Опыты», «Новый журнал» статьи «необычного жанра, состоящие из отдельных фрагментов, сюжетно между собой не связанных, но объединенных, по его собственному высказыванию, “родством тем”. Они выходили под разными названиями.., но стилистически были едины», - пишет О.А. Коростелёв (5, с. 609) (о журналах «Числа» см.: Н.В. Летаева, 61, с. 496-502; «Новоселье» см.: Е.М. Трубилова, 61, с. 543-546; «Опыты» см.: А.А. Ревякина, 61, с. 553-558; «Новый журнал» см.: Р.Б. Гуль, А.Н. Николюкин). Адамович отобрал для книги, вышедшей в 1967 г. в Вашингтоне, 83 фрагмента, к которым присоединил три близкие по духу и стилистике статьи: «Наследство Блока», «Поэзия в эмиграции» и «Невозможность поэзии». В издание «Комментариев», вышедших в рамках Собрания сочинений критика, помимо канонического текста, сопровождаемого примечаниями фактологического характера, в раздел «Дополнения» включены все 224 фрагмента, опубликованные в эмигрантской периодике. В примечаниях к «Дополнениям» указывается место первой публикации, приводятся полемические отклики в эмигрантской печати и дается реальный комментарий к фрагментам, не вошедшим в книгу, а также к реалиям, снятым в книжной редакции. Издание включает библиографический указатель, раскрывающий соотношение первопублика-ций отдельных фрагментов с книжной редакцией. В послесловии «Комментарии к “Комментариям”» О.А. Коростелёв отмечает, что в литературной истории эмиграции «Комментарии» Адамовича устойчиво ассоциируются с журналом «Числа», в котором он обрел не только свободную трибуну, но и благодатную аудиторию. «Комментарии» во многом определили и выразили мировоззрение ближайших сотрудников журнала и «парижской ноты» вообще. Почти каждое появление очередных «Комментариев» в журнале вызывало страстные споры в эмигрантской периодике. В полемике участвовали В. Ходасевич, А. Бем, Г. Федотов, И. Лукаш, Г. Раевский, Ю. Иваск, В. Марков. Небольшой объем фрагмента - от нескольких абзацев до двух-трех страниц - «позволял Адамовичу изложить мысль, пока она еще не “остыла”, и оборвать изложение в том месте, где противоречия, ее породившие, еще не уравновесились и не заставили отложить перо... это чистая мысль о “самом важном” в данный момент, отталкивающаяся от какого-либо объекта размышления, чаще всего литературного, и взмывающая вверх, причем анализ объекта, обдумывание остается за пределами фрагмента, предшествует ему, а читателю выдается уже... сгусток мысли, оформленный таким образом, что в изяществе стиля сняты или хотя бы примирены ... противоречия этого объекта», - обобщает О. Коростелёв (5, с. 599). Отбирая «Комментарии» для отдельного издания, Адамович многое в них изменил. Расположение отдельных фрагментов в книге хорошо продумано. «Темы каждого фрагмента не остаются в его рамках, а перетекают в соседние, распространяясь таким образом на всю книгу и придавая друг другу и книге в целом дополнительную многозначность и выразительность» (5, с. 601). Пересказать «Комментарии» нельзя, круг тем, затронутый в них: Запад и Россия, Россия и эмиграция, религия и литература, Толстой и Достоевский, Сартр и Камю, Монтень и Паскаль... В них содержались размышления о том, каким образом творчество может существовать в изменившемся мире. Поэзия, согласно Адамовичу, «играет свою незаменимую роль в духовной жизии человека, занимает свое место, заполняя какую-то пустоту, которую ничто другое заполнить неспособно, - ни размышления, ни медитация, ни молитва, - продолжает О.А. Коростелёв. - Поэзия была для него свидетельством об ином, более совершенном мире или... надеждой на его существование. И верно найденные несколько слов пребудут вечно. И вечно будут свидетельством для других. Таким образом, ставшие ненужными и бессмысленными занятия литературой, а вместе с ними и вся жизнь, вновь обретают смысл» (5, с. 603). Все это критик и пытался объяснить самому себе и своим молодым парижским современникам, которые позднее заявляли, что эта особенность «Комментариев» и покорила, а отчасти и породила новую эмигрантскую литературу 30-х годов. О том, как надо писать, в «Комментариях» почти ничего не было сказано, в них значительно больше говорилось о том, как писать не следует. Но главная их тема, заставлявшая так тянуться к ним молодежь, полагает О.А. Коростелёв, заключалась не в том, как надо и как не надо писать, а в том, как жить и писать, и стоит ли вообще это делать, если это никому не нужно, да и пет уверенности, что нужно самому себе. Критик был убежден, что стоит, вопреки всему, если относиться всерьез к слову и быть до конца искренним с самим собой. Это мировоззрение оказалось наиболее актуальным и наиболее востребованным литературной молодежью «из всего спектра эмигрантских настроений, идеологий и веяний» (5, с. 602). «Комментарии» стали литературным завещанием Адамовича. В настоящее время вышло два тома Собрания сочинений философа, богослова, литературоведа и критика В.В. Зеньковского (1881-1962): Т. 1: О русской философии и литературе: Статьи, очерки и рецензии (1912-1961) и Т. 2: О православии и религиозной культуре: Статьи и очерки (1916-1957) (18). Во вступительной статье «Путь к идейному синтезу и единству (О жизни и трудах В.В. Зеньковского)» составитель издания О. Т. Ермишин акцентирует внимание на том, что в эмиграции философия русской культуры и история русской мысли стали ведущими темами в размышлениях ученого. Он связывал с идеей православной культуры все надежды на будущее духовное и национальное возрождение России и доказывал, что русская философская мысль «определялась религиозными темами и запросами русского духа. Вместе с тем происходила секуляризация русской мысли. В результате две тенденции, религиозная и секулярная, сформировали общее развитие русской философии» (18, с. 30). В первый том вошли основополагающие статьи В. Зеньков-ского о литературе: «Проблема бессмертия Л.Н. Толстого» (1912), «Проблема красоты в миросозерцании Достоевского» (1933), «Памяти Пушкина» (1937), «Эстетические воззрения Вл. Соловьёва» (1956), «Миросозерцание И.С. Тургенева. К 75-летию со дня смерти» (1958), «Памяти Н.В. Гоголя. К 150-летию со дня рождения» (1959), «К юбилею А.П. Чехова» (1959), «Л. Толстой как мыслитель (К диалектике его идейных исканий)» (1960) и «Философские мотивы в русской поэзии» (1959-1961) - статья, которую В. Зень-ковский считал приложением к более ранней своей двухтомной «Истории русской философии» (1948-1950). Он обращается здесь к творчеству Ломоносова, Державина, Баратынского, Веневитинова, Пушкина, Лермонтова, Тютчева, А.К. Толстого. Необходимо также отметить Собрания сочинений поэта и критика В.Ф. Ходасевича (сост.: И.П. Андреева, С.И. Богатырёва, С.Г Бочаров и др.) (56), христианского мыслителя, критика и публициста Т.П. Федотова (сост.: С.С. Бычков) (53), поэта и писателя В.В. Набокова (сост.: Н.И. Артеменко-Толстая) (31), писателя Г. Газданова (15), в корпус изданий которых включено их литературно-критическое наследие. Полное собрание сочинений В.Ф. Ходасевича (предполагается издать восемь томов) готовится в московском издательстве Русский путь. В 2009 г. вышел 1-й том, включающий полное собрание стихотворений Ходасевича (сост., коммент. известных американских исследователей Роберта Хьюза и Джона Малмстада). Собрание сочинений Гайто Газданова, вышедшее в 2009 г. под общей редакцией Т.Н. Красавченко (15) - наиболее полное на сегодняшний момент. В него вошли все романы и рассказы, опубликованные при жизни писателя, а также роман «Переворот», появившийся в печати после его смерти в 1971 г. Кроме того, издание содержит литературно-критические эссе, рецензии, заметки, выступления на радио «Свобода» (1960-1970), масонские доклады, письма, воспоминания современников и наиболее полную библиографию произведений Газданова и публикаций о нем с 1926 по 2009 г. В пятом томе полностью представлена полемика в русской эмигрантской печати вокруг статьи Газданова «О молодой эмигрантской литературе» (1936), в которой принимали участие В. Ходасевич, Г. Адамович, М. Осоргин, А. Бем, М. Алданов, В. Варшавский, Е. Кускова, В. Мансветов. В слиянии «русского и западного - в одно целое - прозрачную классическую прозу с новым тревожным содержанием, с ее “арзамасским ужасом” XX века, с утратой веры и всех ценностей и в то же время с духовным преодолением пустоты и в конечном счете торжеством над этими разрушительными стремлениями -Газданов создал нечто новое в русской литературе, такое, чего до него не было», - утверждает американский славист Л. Диенеш[2], один из составителей и автор предисловия «Писатель со странным именем» (15, с. 7). «Свобода духа и внутренняя независимость» («никаких авторитетов не признавал», по словам Г. Адамовича) -самые существенные черты и газдановского характера, и его искусства (там же, с. 8).
