Пространство как философская категория
В философских словарях пространство и время определяются как основные формы существования материи. Необходимо отметить, что сам термин «пространство» появился сравнительно недавно, хотя борьба за территорию, место под солнцем - является основой эволюции всей живой природы нашего мира. Изучение этого процесса характерно не только для исторических наук. Физика, химия, математика и другие естественные науки уделяют огромное внимание пространству и как среде обитания и физическому понятию и философской категории. «Искусство и научная техника рассматривают и разрабатывают пространство с разной целью, разными способами. Но пространство - оно все то же самое? Или оно не то пространство, которое нашло свое первое определение только после Галилея и Ньютона?» [3]. Материалисты счи тают, что движение является сущностью времени и пространства. Это подтверждено теорией относительности Эйнштейна. Однако давать окончательное определение времени-пространству не следует.
Наука делает новые открытия, и то, что казалось незыблемым, как, например, предел скорости - скорость света, может быть опровергнуто в недалеком будущем. Доказательством этому может служить открытие торсионных полей, обладающих уникальными свойствами. Так, например, «скорость распространения торсионных волн -109 км/сек. Для торсионного излучения прозрачны все известные современной науке материалы, при полной их безвредности для людей. Каждый человек является источником индивидуального торсионного поля» [4]. Кажется, какое отношение эти торсионные поля имеют к режиссуре и театру? Однако эти знания подтверждают старую народную примету, что одежда с чужого плеча влияет на нового хозяина, наделяя его качествами прежнего владельца. Это наблюдение может стать режиссерским или актерским приемом при создании образа. И этому есть примеры. Величайший мастер перевоплощения Михаил Чехов создал для себя технику «надевания» персонажа на актера (как человек надевает костюм, меняющий его осанку, походку, привычки).
Анализируя современное физическое понятие пространства-времени, В. И. Вернадский считал, что «живое вещество - это единственный пока случай, где именно пространство-время, а не пространство наблюдается в окружающей природе» [5]. Интересное мнение высказывает Михаил Бахтин: «Та материя, из которой состоит вся Вселенная, в человеческом теле раскрывает свои высшие возможности: в человеческом теле материя становится творческой...» [6]. Процесс познания бесконечен и подвижен, как сама материя, но лишь в последнее время наука стала изучать не только результат деятельности, но и процесс получения этого результата.
В статье «Концепции элементарности в современной науке» доктор философских наук, профессор Ф. М. Эфендиев излагает современное представление об элементарности. «Простейшими элементами физического мира стали рассматриваться не материальные объекты, а элементарные материальные процессы. Этот переход от «языка объектов» к «языку событий» означает становление процессуального аспекта идеи элементарности» [7].
Событие. Событие как процесс познания. Человек познает мир событийно движению в пространстве-времени. Жизненное пространство человека непрерывно расширяется, раздвигается, увеличивается. Становятся тесными пределы колыбели, родного крова, засеянного поля. Постигая открывающееся многообразие мира, человек определяет свое место в нем. Что служит критерием этой оценки? Насколько объективно, истинно он займет свое место в мироздании, и кто подтвердит его право на это место? Не превратит ли его в идола забытой веры, одиноко торчащего на обочине нового времени? Время и пространство ответят на эти вопросы, о чем свидетельствует народная мудрость, накопившая за тысячелетия бескрайнее множество афоризмов, пословиц и поговорок. И повторим за Петром Успенским, что, преодолевая путь постижения мира через ощущения, представления, понятия, язык и речь, через знак и образ, «в искусстве мы уже имеем первые опыты языка будущего» [8].
Образ, как закодированная в художественной форме информация, требует высокого культурного уровня воспринимающих его субъектов. Чем сложнее кодирование - тем шире и многограннее образ объекта.
«Образ мира, если понимать эти слова в существенном смысле, разумеет поэтому не какой-нибудь образ, сложившийся у нас о мире, а разумеет мир, постигнутый как образ» [9]. Режиссер не может точно знать все нюансы жизни и мотивов поведения людей предшествующих эпох. Добиваясь точного копирования, исследуя исторические документы и археологические открытия, постановщик спектакля может вызвать интерес только у очень узкого круга специалистов, знатоков изображаемого времени. Такие попытки на театре уже были и дали именно упомянутый выше результат. Питер Брук в своей книге «Блуждающая точка» пишет «Хотите вы этого или нет, но реальную историю нельзя постигнуть, собирая ее внешние признаки... Что можно сделать, так это пойти противоположным путем и заняться наблюдением настоящего... Главное не заниматься частными художественными проблемами, не имеющими отношения к сути» [10].
Учитывая вышесказанное, нужно отметить, что режиссер, ставящий пьесу, исследует эпоху создавшую ее не для реанимирования изображенного времени, не для стилизации своего спектакля, а потому, что она до сих пор актуальна и находит свое выражение в яркой художественной форме, интересной для зрителя.
